числа тѣхъ, кои въ свитѣ Посланника находились волонтерами. Хотя рвеніе господъ сихъ было такъ велико, что они охотно соглашались отказаться отъ всѣхъ удобностей и быть на ровнѣ съ матрозами, однако я не могъ принять сего, какъ потому, что почиталъ крайне жестокимъ изключеніе благородныхъ возпитанныхъ юношей изъ своего общества, такъ и потому, что служители и безъ того стѣснены были чрезмѣрно, и я охотно желалъ бы для доставленія имъ лучшаго покоя нѣсколько изъ нихъ оставить, если бы число оныхъ не было мало. Послѣ таковаго разпоряженія Министровъ, могъ я почитать себя совершенно готовымъ къ отходу; по чему отдавъ Капитанъ-Лейтенанту Лисянскому сигналы и предписанія, какъ поступать въ походѣ, и въ какихъ мѣстахъ въ случаѣ разлученія опять соединяться, ожидалъ только благополучнаго вѣтра. Іюля 20 го доставлены на корабль мой хронометры, находившіеся четыре недѣли на Академической обсерваторіи, гдѣ повѣрены они были Г. мъ Статскимъ Совѣтникомъ Шубертомъ по солнцу и многимъ звѣздамъ.
Іюля 18 го въ полдень на обсерваторіи большій Арнольдовъ хронометръ подъ No. 128 мъ (Box time keeper) показывалъ менѣе средняго времени С. Петербурга 2 мя часами 9′, 4″, суточное онаго отставаніе было 9″, 376. Арнольдовъ же карманный подъ No. 1857 мъ показывалъ менѣе средняго времяни С. Петербурга 1 мъ часомъ 55′. 42″, 97. Суточное его отставаніе было 7″, 513. Третій карманный Пеннигтоновъ хронометръ показывалъ болѣе средняго времени С. Петербурга 0ч. 0′. 22″, 63, суточное
