потомъ сами взяли ее подъ оглобли, подвезли къ ней и передъ дверью бережно опустили ихъ на землю. Передъ каждымъ, выходящимъ изъ телѣги они дѣлали реверансы съ преклоненіемъ на одно колѣно и складываніемъ рукъ ладонями вмѣстѣ. Въ юртѣ противъ двери былъ устроенъ высокій красный диванъ, какъ бы сдѣланный изъ двухъ, трехъ матрацовъ, положенныхъ одинъ на другой. Я пріѣхалъ послѣ всѣхъ, и когда вошелъ въ юрту, вслѣдъ за мной явился и принимавшій насъ монгольскій чиновникъ. Онъ еще разъ сдѣлалъ реверансъ и подалъ мнѣ свою табакерку съ нюхательнымъ табакомъ, — ихъ обычная вѣжливость; — я понюхалъ и предложилъ ему своего табаку для трубки; но онъ не догадался, а также взялъ щепотку и понюхалъ. Вслѣдъ за нимъ явились еще двое, и точно также подали мнѣ свои табакерки съ обычными словами привѣтствія „амрханъ сайнъ байна́?“ — Хорошо ли поживаете?
Разговоры съ туземцами у насъ какъ-то не вязались, хотя переводчики и хорошо зналъ ихъ языки: одни не находили о чемъ можно говорить съ необразованными монголами; другимъ не удавалось или мысли были подавлены подъ вліяніемъ общей безурядицы.
Проснувшись раньше другихъ, я пошелъ побродить около пикета. Утро было ясное и дулъ порядочный вѣтеръ. Местность имѣла самый печальный, пустынный характеръ и я невольно пожалѣлъ тѣхъ, кому суждено провести здѣсь весь свой вѣкъ: что́ за безотрадная природа, наводящая уныніе! А живутъ люди… Но что́ и за жизнь! Тяжело и имъ и скоту ихъ. Неподалеку отъ юртъ собралась группа верблюдовъ и лошадей, къ которыми продолжали подходить съ разныхъ сторонъ другіе; я догадался, что тамъ находился колодецъ и пошелъ посмотрѣть. Опишу его подробнѣе, чтобъ познакомить читателя съ этими важнымъ предметомъ въ пустынѣ. У колодца, который представлялъ яму съ резервуаромъ на днѣ, стоялъ наблюдавшій за порядкомъ монголъ; онъ доставалъ бадьей воду и выливали ее въ поставленное возлѣ ямы корыто. Животныхъ, желающихъ пить, является много, а корыто одно; они лѣзутъ къ нему всѣ заразъ и безъ помощи человѣка, навѣрно ни одинъ верблюдъ не напился бы, — такъ они мѣшали другъ другу. — Даже несмотря на присутствіе блюстителя порядка, иногда нѣсколько длинныхъ шей и губошлепыхъ мордъ, какими природа надѣлила верблюдовъ,
