ною головою, другое здоровое, но безъ головы. Буду я живъ, — у государства будетъ голова!». Съ этими словами Катилина, торжествуя, вышелъ изъ куріи. Не имѣя противъ него явныхъ уликъ, Сенатъ своимъ consultum ultimum облекъ Цицерона диктаторскою властью и назначилъ 28-е октября днемъ избранія консуловъ. Цицеронъ долженъ былъ пустить въ ходъ все свое краснорѣчіе и всю власть.
28-го октября произошли выборы. Весь форумъ былъ покрытъ кліентами Цицерона. Въ блестящихъ латахъ подъ тогою, чтобы тѣмъ указать народу на грозящую ему опасность, съ сильною свитою явился онъ на Марсово поле, гдѣ ждала его вооруженная шайка Катилины. Избирательная борьба походила на этотъ разъ скорѣе на войну, чѣмъ на выборы. Заговорщики не рѣшились, однако, сдѣлать нападенія, въ виду своей малочисленности, — выборы прошли своимъ чередомъ и опять неудачно для Катилины. Изъ четырехъ соискателей, Л. Сергія Катилины, С. Сульпиція, Д. Юнія Силана и Л. Лицинія Мурены, были выбраны въ консулы двое послѣднихъ. Видя полную неудачу своихъ замысловъ, Катилина приступилъ къ рѣшительнымъ дѣйствіямъ. Прошло нѣсколько дней. Вдругъ сенаторъ Л. Сэній получаетъ письмо изъ Фэзулъ, гдѣ его извѣщали, что 27-го октября Г. Манлій поднялъ оружіе противъ республики. Извѣстіе о вербовкѣ шаекъ инсургентовъ въ Етруріи получено было также отъ бывшаго претора Квинта Аррія. Число инсургентовъ вначалѣ не превышало 2000 человѣкъ. Съ цѣлью замаскировать свои дѣйствія, Манлій объявилъ войну отъ своего имени, о чемъ извѣстилъ Кв. Марція Рекса. Одновременно были получены извѣстія о волненіяхъ въ Бруттіи, Апуліи и Кампаніи. Населеніе Транспаданской Галліи ждало только сигнала возстанія. Римъ сталъ неузнаваемъ. По улицамъ разъѣзжали конные патрули; взадъ и впередъ сновали озабоченныя лица,
