шихъ и въ домѣ и надъ домомъ и въ кладовой; въ публичномъ богослуженіи ихъ чтили подъ именемъ Весты и Пенатовъ, въ семейномъ — подъ именемъ лѣсныхъ и полевыхъ боговъ Сильвановъ и главнымъ образомъ подъ именемъ настоящихъ домашнихъ боговъ Лазовъ или Ларъ, которымъ постоянно удѣлялась часть отъ поданныхъ за семейнымъ столомъ кушаньевъ и поклониться которымъ каждый отецъ семейства считалъ, еще во времена Катона Старшаго, своимъ первымъ долгомъ по возвращеніи изъ чужбины домой. Но въ распредѣленіи боговъ по рангамъ, эти домашніе и полевые боги занимали скорѣе послѣднее, нежели первое мѣсто; иначе и быть не могло при такой религіи, которая отказывалась отъ идеализаціи: благочестивое сердце находило для себя самую обильную пищу въ самыхъ простыхъ и въ самыхъ индивидуальныхъ отвлеченностяхъ, а не въ самыхъ широкихъ и всеобщихъ. Вмѣстѣ съ этимъ ничтожествомъ идеальныхъ элементовъ ясно выступали наружу практическія и утилитарныя тенденціи римской религіи, которыя хорошо замѣтны въ вышеприведенной таблицѣ праздничныхъ дней. Увеличенія имущества и земныхъ благъ, доставляемыхъ обработкой полей и разведеніемъ скота, мореплаваніемъ и торговлей, — вотъ чего ожидаетъ Римлянинъ отъ своихъ боговъ; поэтому у Римлянъ быстро и повсемѣстно вошли въ большой почетъ богъ честнаго слова (deus fidius), богиня случайности и удачи (fors fortuna) и богъ торговли (mercurius), которые зародились изъ ежедневныхъ житейскихъ сношеній, хотя и не успѣли попасть въ вышеприведенную табель праздничныхъ дней. Въ римскомъ быту такъ сильно вкоренилась строгая бережливость и склонность къ коммерческимъ спекуляціямъ, что такими-же свойствами неизбѣжно должны были въ высшей степени отличаться тѣ боги, въ которыхъ олицетворялся этотъ бытъ.
Духи. О мірѣ духовъ мы можемъ сказать лишь немногое. Души усопшихъ — «добрые» (manes) не переставали жить въ видѣ тѣней въ томъ самомъ мѣстѣ, гдѣ покоилось тѣло (dii inferi), и принимали пищу и питье отъ пережившихъ ихъ людей. Однако они жили въ подземныхъ пространствахъ, а изъ подземнаго міра никакой мостъ не велъ ни къ ходившимъ по землѣ людямъ ни къ витавшимъ въ высшихъ сферахъ богамъ. Греческій культъ героевъ былъ вовсе незнакомъ Римлянамъ, а вовсе не римское превращеніе царя Ромула въ бога Квирина ясно доказываетъ, какъ поздно и какъ неудачно была сочинена легенда объ основаніи Рима. Имя Нумы было самымъ древнимъ и самымъ почтеннымъ изъ всѣхъ, какія упоминались въ римскихъ сказаніяхъ; однако этого царя никогда не боготворили въ Римѣ такъ-же, какъ Тезея въ Аѳинахъ.
Жрецы. Древнѣйшія коллегіи жрецовъ были учреждены для бога Марса; сюда принадлежатъ главнымъ образомъ: назначавшійся пожизненно жрецъ этого общиннаго бога — «Марсовъ возжигатель» (flamen Martialis), называвшійся такъ потому, что онъ совершалъ
ших и в доме и над домом и в кладовой; в публичном богослужении их чтили под именем Весты и Пенатов, в семейном — под именем лесных и полевых богов Сильванов и главным образом под именем настоящих домашних богов Лазов или Лар, которым постоянно уделялась часть от поданных за семейным столом кушаньев и поклониться которым каждый отец семейства считал, ещё во времена Катона Старшего, своим первым долгом по возвращении из чужбины домой. Но в распределении богов по рангам, эти домашние и полевые боги занимали скорее последнее, нежели первое место; иначе и быть не могло при такой религии, которая отказывалась от идеализации: благочестивое сердце находило для себя самую обильную пищу в самых простых и в самых индивидуальных отвлечённостях, а не в самых широких и всеобщих. Вместе с этим ничтожеством идеальных элементов ясно выступали наружу практические и утилитарные тенденции римской религии, которые хорошо заметны в вышеприведённой таблице праздничных дней. Увеличения имущества и земных благ, доставляемых обработкой полей и разведением скота, мореплаванием и торговлей, — вот чего ожидает римлянин от своих богов; поэтому у римлян быстро и повсеместно вошли в большой почёт бог честного слова (deus fidius), богиня случайности и удачи (fors fortuna) и бог торговли (mercurius), которые зародились из ежедневных житейских сношений, хотя и не успели попасть в вышеприведённую табель праздничных дней. В римском быту так сильно вкоренилась строгая бережливость и склонность к коммерческим спекуляциям, что такими же свойствами неизбежно должны были в высшей степени отличаться те боги, в которых олицетворялся этот быт.
Духи. О мире духов мы можем сказать лишь немногое. Души усопших — «добрые» (manes) не переставали жить в виде теней в том самом месте, где покоилось тело (dii inferi), и принимали пищу и питьё от переживших их людей. Однако они жили в подземных пространствах, а из подземного мира никакой мост не вёл ни к ходившим по земле людям, ни к витавшим в высших сферах богам. Греческий культ героев был вовсе незнаком римлянам, а вовсе не римское превращение царя Ромула в бога Квирина ясно доказывает, как поздно и как неудачно была сочинена легенда об основании Рима. Имя Нумы было самым древним и самым почтенным из всех, какие упоминались в римских сказаниях; однако этого царя никогда не боготворили в Риме так же, как Тезея в Афинах.
Жрецы. Древнейшие коллегии жрецов были учреждены для бога Марса; сюда принадлежат главным образом: назначавшийся пожизненно жрец этого общинного бога — «Марсов возжигатель» (flamen Martialis), называвшийся так потому, что он совершал
