Страница:Римская История. Том 1 (Моммзен, пер. Неведомский) 1887.djvu/297

легально обусловливались занятіемъ высшей общинной должности и до нихъ никогда не допускался военачальникъ, лично въ этой должности не состоявшій; кромѣ того потомки курульнаго сановника имѣли право выставлять изображеніе такого предка въ своемъ фамильномъ залѣ, а въ нѣкоторыхъ особыхъ случаяхъ, даже публично, между тѣмъ какъ выставлять такимъ образомъ изображенія другихъ предковъ не дозволялось^[1]. Такъ-же легко объяснить, какъ трудно оправдать тотъ фактъ, что господствовавшее сословіе всего упорнѣе отстаивало не самую власть, а связанныя съ ней почетныя отличія, въ особенности тѣ, которыя были наслѣдственными и что когда оно было принуждено раздѣлить власть съ плебеями, оно предоставило фактически-высшему должностному лицу общины не положеніе лица, занимавшаго курульное сѣдалище, а положеніе простаго штабъ-офицера, отличія котораго были чисто-личными. Еще важнѣе, чѣмъ лишеніе права чтить предковъ и чѣмъ лишеніе почестей тріумфа, было въ политическомъ отношеніи то обстоятельство, что устраненіе засѣдавшихъ въ сенатѣ плебеевъ отъ участія въ преніяхъ неизбѣжно должно было прекратиться для тѣхъ изъ нихъ, которые, въ качествѣ назначенныхъ или бывшихъ консуловъ, вступали въ разрядъ тѣхъ сенаторовъ, у которыхъ слѣдовало спрашивать ихъ мнѣніе прежде всѣхъ другихъ; поэтому для аристократіи было очень важно, чтобъ плебеи допускались только до консульской должности, но не до консульскаго званія. — Оппозиція патриціевъОднако, не смотря на эти обидныя оговорки, родовыя привилегіи были легально устранены новымъ учрежденіемъ въ томъ, что̀ въ нихъ имѣло политическій вѣсъ, и если-бы римская знать была достойна своего названія, она должна-бы была тогда-же прекратить борьбу. Но она этого не сдѣлала. Хотя разумное и легальное сопротивленіе уже стало невозможнымъ, все-таки еще было открыто широкое поле для упрямой оппозиціи при помощи мелкихъ уловокъ и придирокъ, и хотя въ этомъ сопротивленіи нельзя усмотрѣть ни добросовѣстности ни государственной мудрости, оно имѣло въ нѣкоторомъ отношеніи успѣхъ. Хотя оно, въ концѣ-концевъ, доставило простолюдину такія уступки, которыя было-бы не легко вынудить отъ дѣйствовавшей соединенными силами аристократіи, но оно также продлило междоусобную войну на цѣлое столѣтіе и, не смотря на вышеупомянутые законы, фактически сохранило въ рукахъ аристократіи власть еще при нѣсколькихъ поколѣніяхъ. — Средства,

1. Вопросъ о томъ, придавалось-ли когда-либо въ средѣ патриціевъ важное политическое значеніе отличію такихъ „курульныхъ семействъ“ отъ остальныхъ, не можетъ быть съ достовѣрностью рѣшенъ ни въ отрицательномъ смыслѣ, ни въ утвердительномъ; мы почти ничего не знаемъ и о томъ, дѣйствительно-ли еще существовали въ ту эпоху патриціанскія фамиліи, не принадлежавшія къ числу курульныхъ.

Тот же текст в современной орфографии

легально обусловливались занятием высшей общинной должности и до них никогда не допускался военачальник, лично в этой должности не состоявший; кроме того потомки курульного сановника имели право выставлять изображение такого предка в своем фамильном зале, а в некоторых особых случаях, даже публично, между тем как выставлять таким образом изображения других предков не дозволялось^[1]. Так же легко объяснить, как трудно оправдать тот факт, что господствовавшее сословие всего упорнее отстаивало не самую власть, а связанные с ней почетные отличия, в особенности те, которые были наследственными и что когда оно было принуждено разделить власть с плебеями, оно предоставило фактически-высшему должностному лицу общины не положение лица, занимавшего курульное седалище, а положение простого штаб-офицера, отличия которого были чисто личными. Еще важнее, чем лишение права чтить предков и чем лишение почестей триумфа, было в политическом отношении то обстоятельство, что устранение заседавших в сенате плебеев от участия в прениях неизбежно должно было прекратиться для тех из них, которые, в качестве назначенных или бывших консулов, вступали в разряд тех сенаторов, у которых следовало спрашивать их мнение прежде всех других; поэтому для аристократии было очень важно, чтоб плебеи допускались только до консульской должности, но не до консульского звания. — Оппозиция патрициевОднако, несмотря на эти обидные оговорки, родовые привилегии были легально устранены новым учреждением в том, что́ в них имело политический вес, и если бы римская знать была достойна своего названия, она должна бы была тогда же прекратить борьбу. Но она этого не сделала. Хотя разумное и легальное сопротивление уже стало невозможным, всё-таки еще было открыто широкое поле для упрямой оппозиции при помощи мелких уловок и придирок, и хотя в этом сопротивлении нельзя усмотреть ни добросовестности, ни государственной мудрости, оно имело в некотором отношении успех. Хотя оно, в конце концов, доставило простолюдину такие уступки, которые было бы не легко вынудить от действовавшей соединенными силами аристократии, но оно также продлило междоусобную войну на целое столетие и, несмотря на вышеупомянутые законы, фактически сохранило в руках аристократии власть еще при нескольких поколениях. — Средства,

1. Вопрос о том, придавалось ли когда-либо в среде патрициев важное политическое значение отличию таких «курульных семейств» от остальных, не может быть с достоверностью решен ни в отрицательном смысле, ни в утвердительном; мы почти ничего не знаем и о том, действительно ли еще существовали в ту эпоху патрицианские фамилии, не принадлежавшие к числу курульных.