проводимы были въ молитвѣ, а днемъ трудами рукъ своихъ добывалъ онъ себѣ пропитаніе; въ знойные дни садился обнаженный до пояса и комари терзали тѣло его. Такъ прошло два года.
Ѳеоктистъ отказался отъ игуменства и братія объявили Антонію, что если онъ не приметъ опять игуменства, они разойдутся въ разныя стороны. Антоній принужденъ былъ опять игуменствовать.
Предъ кончиною своею, по просьбѣ учениковъ, оставилъ онъ духовную грамату. «Братія и отцы! писалъ онъ, видите, постигла меня грѣшнаго старость, — часто подвергаюсь болѣзни, которою и теперь отягченъ. Всѣ болѣзни мои говорятъ мнѣ объ одномъ — о смерти и о страшномъ судѣ той жизни. Сердце мое смущено отъ грознаго исхода и страхъ смерти напалъ на меня. — Вы любовію своею понуждаете меня грѣшнаго написать, какъ вамъ жить послѣ моей смерти. Господь Богъ видитъ мои беззаконія и въ вашихъ глазахъ мои грѣхи. Вы просите превышающее силы мои. — Вы видѣли, — не былъ я примѣромъ ни одной добродѣтели. Вы называли меня грѣшнаго отцемъ своимъ, пастыремъ и учителемъ: но я не пастырь и не учитель. Одинъ есть Пастырь Христосъ. Неразуміемъ своимъ я грѣшный разорялъ ваше богоугодное житіе. Но не отчаиваюсь я въ своемъ спасеніи, а надѣюсь на милость Божію и на ваши молитвы. Богъ говоритъ: «не пріидохъ призвати праведники, но грѣшники на покаяніе». Святыми молитвами вашими, по слову пророка, возлагаю на Господа печаль мою: пусть творитъ со мною, что Ему угодно; Онъ хощетъ, чтобы всѣ спаслись и пришли въ уразумѣніе истины.
