ный, «спустя два года съ половиною, исполнится надо мною воля Божія; до смерти же моей не разглашай о мнѣ». Съ того времени Ѳерапонтъ каждый день выходилъ изъ обители и перейдя р. Монзу скрывался въ чащѣ лѣса: тамъ молился онъ на единѣ; ночь же проводилъ въ кельи безъ сна и переписывалъ книги. Инокъ Кириллъ возропталъ на св. старца, что неучавствуетъ въ строеніи обители и увидѣлъ эѳіоповъ, внушавшихъ ему негодованіе на святаго; тяжело ему приходилось отъ этихъ посѣтителей, пока непришелъ къ нему Ѳерапонтъ разогнавшій духовъ, но запретившій говорить о томъ. Разъ вышелъ преподобный въ лѣсъ на обычное свое мѣсто для уединенной молитвы. Женщина Пелагія, собиравшая ягоды, увидѣвъ его издали, перешла оврагъ, чтобы посмотрѣть на него вблизи. Старецъ сидѣлъ на колодѣ, обнаженный до пояса; по тѣлу его, искусанному комарами, лилась кровь, и надъ нимъ роились оводы. По пытливости женской она подошла еще ближе и ослѣпла. Въ страхѣ закричала она: «угодникъ Божій! прости меня грѣшную», и съ этимъ словомъ невидимая сила отбросила ее за оврагъ и она стала видѣть; но она боялась сказать о случившемся съ нею кому либо другому, кромѣ старца Адріана. Служившій въ обители Петръ, видя однажды преподобнаго, идущаго за р. Монзу, сказалъ ему съ насмѣшкою: «древенъ ты годами, а ступаешь искусно, какъ бы плывешь ногами и мантія на тебѣ недвижится». Старецъ ничего не отвѣчалъ ему и прошелъ мимо. Петръ, возвратясь въ монастырь, почувствовалъ страшную боль въ головѣ и лице его искривилось. Адріанъ, узнавъ о его болѣзни нечаянной, спросилъ: не говорилъ ли ты при встрѣчѣ чего нибудь оскорбитель-
547
ДЕКАБРЬ
