для тѣла своего. Ночью спалъ онъ только два часа; большая часть времени его занята была молитвою, въ другое время занимался онъ рукодѣліемъ — шилъ власяницы и клобуки, а выручаемыя за то деньги раздавалъ нищимъ. Христу сораспялся, говорилъ апостолъ. Безъ сомнѣнія показывалъ онъ тѣмъ собственно распятіе самолюбивыхъ желаній души. Но если для сего распятія употребляется доброю волею какое либо страданіе тѣлесное: такое дѣло воли не заключаетъ ли въ себѣ распятія внутренняго? Таково значеніе подвиговъ блаж. Иринарха!
Тяжкими и долгими подвигами очистилось духовное зрѣніе преподобнаго и духъ его сталъ такъ силенъ, что началъ онъ оказывать услуги не только ростовскому краю, но и цѣлой Россіи. Въ одно время въ тонкомъ снѣ видитъ онъ Москву въ огнѣ и во власти Ляховъ и голосъ сказалъ ему: иди, скажи объ этомъ царю. Онъ явился къ царю Василію Іоанновичу и разсказалъ о видѣніи; царь принималъ его съ честію, но онъ пробылъ въ Москвѣ только сутки. Пророчество его скоро сбылось. Въ 1609 году ляхи завладѣли Ростовомъ; свирѣпый панъ Микульскій явился въ Борисоглѣбскій монастырь и, войдя къ старцу съ другими панами, спросилъ: кого признаетъ онъ за царя? «Я живу въ Россіи, отвѣчалъ старецъ и признаю Русскаго; другаго же не знаю». Когда подошелъ Сапѣга съ войсками къ монастырю: всѣ ожидали, что монастырь будетъ истребленъ вмѣстѣ съ иноками. Преп. Иринархъ слезно молился Господу. Сапѣга пришелъ къ старцу въ келлію. «Благослови батько! какъ терпишь ты эту муку въ такой темницѣ?» говорилъ подвижнику Сапѣга. «Для Бога», отвѣчалъ старецъ. Онъ не молится ни за короля,
