питанія своихъ дочерей: даже низшія лица, составлявшія ихъ штатъ, назначались самой Императрицей, по рекомендаціи г-жи Ливенъ. Относительно воспитанія Великой Княжны Александры Павловны сохранились только отрывочныя свѣдѣнія. Такъ, извѣстно, что въ 1787 году, во время своего путешестія по Россіи, Императрица Екатерина переписывалась съ четырехлѣтней внучкой, которую называла „Александрой Павловной“ и хвалила за успѣхи и прилежаніе. На четвертомъ году у Великой Княжны обнаружился талантъ къ рисованію; впослѣдствіи она проявила так-же способности къ музыкѣ и пѣнію. Посылая Гримму двѣ гравюры, на которыхъ были изображены сыновья и дочери великаго князя Павла Петровича, Императрица Екатерина писала 18-го сентября 1790 года, что Великая Княжна Александра до шести лѣтъ вовсе не была хорошенькой, но послѣ того значительно измѣнилась къ лучшему. По словамъ Державной бабушки, она сдѣлалась не только миловидной, но выросла и сложилась такъ, что казалась старше своихъ лѣтъ. „Она, — продолжала Императрица, — говоритъ на четырехъ языкахъ, хорошо пишетъ и рисуетъ, играетъ на клавесинѣ, поетъ, танцуетъ, понимаетъ все очень легко и обнаруживаетъ въ характерѣ чрезвычайную кротость. Я сдѣлалась предметомъ ея страсти, и чтобы мнѣ нравиться и обратить на себя мое вниманіе, она, кажется, готова кинуться въ огонь“. Тринадцати лѣтъ Великая Княжна Александра Павловна напечатала въ небольшомъ журналѣ „Муза“, издававшемся извѣстнымъ впослѣдствіи переводчикомъ греческихъ классиковъ И. Мартыновымъ, два своихъ перевода съ французскаго: „Бодрость и благодѣяніе одного крестьянина“ (1796 г. іюль, стр. 24 — 25) и „Долгъ человѣчества“ (сентябрь того же года, стр. 187 — 188), первый безъ подписи, а второй съ подписью А. Когда Великой Княжнѣ было всего девять лѣтъ, Императрица Екатерина задумала бракъ ея съ королемъ шведскимъ Густавомъ IV, которому было тогда 14 лѣтъ. Въ одномъ изъ писемъ къ Гримму Императрица замѣчала, что брака этого желалъ еще король Густавъ III, съ которымъ Екатерина II въ 1790 г. заключила союзъ. При молодости Густава IV Императрица Екатерина имѣла въ виду, посредствомъ родственной связи, утвердить свое вліяніе въ Швеціи. Начались переговоры между Екатериной II и регентомъ, герцогомъ Зюдерманландскимъ, въ рукахъ котораго Густавъ IV, до 18-ти лѣтъ, былъ послушнымъ автоматомъ. Въ 1793 году Великую Княжну Александру Павловну начали уже учить шведскому языку и подготовлять къ мысли, что она будетъ женою Густава IV и королевою шведскою. Зная своего жениха по слухамъ, сколь возможно благопріятнымъ, ознакомясь съ его наружностью но портретамъ, Великая Княжна заочно полюбила Густава IV. Политическія соображенія, которыми руководствовалась Екатерина II при сватовствѣ, казались Великой Княжнѣ предопредѣленіемъ свыше и она съ дѣтской довѣрчивостью покорилась судьбѣ. Переговоры длились 4 года. Наконецъ, 13-го августа 1796 года, король и регентъ, первый подъ именемъ графа Гага, а второй — графа Ваза, въ сопровожденіи многочисленной свиты, прибыли въ Петербургъ. Въ теченіе цѣлаго мѣсяца одни празднества смѣнялись другими. Молодые люди, повидимому, понравились другъ другу, и 11-го сентября было уже назначено обрученіе. Но дѣло внезапно разстроилось. Въ то время, когда Императрица со всѣмъ своимъ дворомъ, окруженная царственнымъ семействомъ, дипломатическимъ корпусомъ и духовенствомъ, ожидала короля для обрученія въ тронной залѣ, Густавъ IV рѣшительно отказался подписать брачный договоръ, требуя исключенія статьи о сохраненіи Великой Княжной православія. Пять часовъ ждаіа Императрица прибытія короля, не понимая причины его замедленія, и когда, наконецъ, ей доложили объ упорствѣ Густава IV, съ нею сдѣлался легкій ударъ, который былъ началомъ болѣзни, сведшей ее въ томъ же году въ могилу. 20-го сентября король и регентъ со свитою выѣхали изъ Петербурга. По отъѣздѣ короля переговоры о бракѣ продолжались. Какъ ни сильно было неудовольствіе Императрицы противъ Густава IV, она винила все-таки не столько его самого, сколько его воспитателей и лицъ, его окружавшихъ, которые развили въ немъ религіозный фанатизмъ и ненависть къ Россіи. Однако, эти переговоры ни къ чему положительному не привели: сватовство не удалось и послѣ смерти Императрицы Екатерины.
