вую французскую рѣчь Свистунова, Г. воображалъ, по его словамъ, что присоединяется къ обществу масоновъ. Между тѣмъ и Лаппа предложилъ Г. войти въ тайное общество, но уже отъ Г. не было скрыто о замыслахъ революціонныхъ и «истребленія предержащей власти». Это такъ поразило Г., что онъ заболѣлъ горячкой, а осенью батальонъ Г. выступилъ въ Петергофъ, гдѣ Г. повелъ прежній образъ жизни, не заботясь о своихъ разговорахъ со Свистуновымъ и тѣмъ болѣе съ Лаппой, которому не давалъ никакого слова. Въ смутные дни онъ считалъ, что рѣчь только о престолонаслѣдіи Константина. Но 23‑го декабря Г. былъ арестованъ и, послѣ допроса Николаемъ Павловичемъ, посаженъ въ крѣпость. Допрашивавшій Г. Чернышевъ увѣрилъ его, что противъ него далъ показаніе и Лаппа; Г. сознался тогда въ знаніи умысла на Императорскую фамилію и принесъ чистосердечное покаяніе. Г. былъ приговоренъ къ трехмѣсячному заключенію въ казематѣ съ 13 іюля 1826 г. и къ переводу тѣмъ же чиномъ поручика изъ гвардіи въ гарнизонъ. Освобожденный 13‑го октября, Г, немедленно ѣдетъ на службу во Владикавказъ. Здѣсь онъ назначается обычно въ ординарцы или въ конвой при проѣздахъ важныхъ военныхъ лицъ: Дибича, Д. В. Давыдова и т. п. А. П. Ермоловъ, при своемъ проѣздѣ, призналъ здѣсь Г. по сходству лица съ его отцомъ и, обращаясь къ присутствовавшимъ, сказалъ: «вотъ какого написали въ неспособные!». Вскорѣ Г. былъ прикомандированъ къ проходившему въ Персію Кабардинскому пѣхотному полку. Онъ участвуетъ въ штурмѣ Эривани; на стоянкѣ въ Делиманѣ нѣсколько разъ былъ наряжаемъ въ фуражировки по окружнымъ деревнямъ; по занятіи Урміи несетъ въ ней въ теченіе двухъ мѣсяцевъ службу надзора за «диваномъ» при разбирательствахъ дѣлъ христіанъ. Изъ Урміи Г. переведенъ въ Эривань плацъ-маіоромъ. По объявленіи войны съ Турціей Г. перепросился въ дѣйствующую армію и въ ней былъ прикомандированъ въ піонерный батальонъ. При взятіи Ахалцыха въ 1828 г., Г,, рискуя жизнью, вблизи бушевавшаго пожара, извлекъ изъ-подъ церкви приготовленные непріятелемъ для взрыва боченки пороха. Въ кампанію слѣдующаго года Г. участвовалъ при взятіи города Олты. На Кавказѣ Г. имѣлъ неоднократно случай встрѣчаться со своими бывшими товарищами по процессу 14‑го декабря, а въ 1829 г. видѣлъ въ дѣйствующей арміи Пушкина; объ этомъ онъ разсказываетъ въ запискахъ своихъ. Послѣ Турецкой войны, Г. жилъ въ Тифлисѣ, откуда былъ командированъ съ сапернымъ (бывшимъ піонернымъ) батальономъ на постройку крѣпости Новые Закаталы. Здоровье его начало разстраиваться отъ тяжелой походной жизни, и послѣ прозрачнаго намека Паскевича, что бывшимъ декабристамъ никогда не выслужиться и лучше выходить въ отставку, Г. поспѣшилъ это сдѣлать въ 1832 г. Онъ вернулся въ Верхнеднѣпровскій уѣздъ и съ тѣхъ поръ не выходилъ, повидимому, изъ сферы частной жизни, доживъ до глубокой старости. Онъ умеръ въ концѣ 1880‑хъ или началѣ 90‑хъ годовъ. — Оставленныя Г. «Воспоминанія» довольно подробно рисуютъ годы его ученія въ Пажескомъ корпусѣ, его службу въ гвардіи, исторію его привлеченія къ дѣлу «декабристовъ», заключеніе въ крѣпости и службу на Кавказѣ. Записки содержательны и написаны отличнымъ литературнымъ языкомъ, показывающимъ, что Г. въ своемъ уединеніи не терялъ любви къ литературѣ. Записки хотя и не безъ доли горечи, но съ полнымъ достоинствомъ, искренностью и простотою вводятъ читателя въ душевный міръ человѣка, таланты котораго были признаны ненужными родинѣ за сомнительную вину молодости. Гангебловъ составилъ также біографію своего отца.
«Воспоминанія декабриста Александра Семеновича Гангеблова». Москва, 1888, стр. VI+282. Напечатано съ дополненіями противъ текста воспоминаній, появившагося первоначально въ «Русскомъ Архивѣ», 1886 г., т. II, стр. 181—268. По поводу воспоминаній Г. замѣтки въ «Рус. Архивѣ», того же года: т. II, стр. 438, и III, стр. 167. — «Неизданное мѣсто изъ записокъ А. С. Гангеблова» («Р. Арх.», 1906 г., т. III, стр. 596—599). — В. И. Семевскій. «Политическія и общественныя идеи декабристовъ». С.‑Петербургъ 1909 г.
