крестьяне выѣзжали всею барщиной подымать паръ, а мы принуждены были бдительно наблюдать затѣмъ чтобы лошади, пасущіяся на пару, не побивали нашего яроваго. Однажды, — это было тотчасъ послѣ обѣда, — прикащикъ замѣтилъ О—скаго крестьянина безъ церемоніи проѣхавшаго верхомъ съ своей межи на противоположную, прямо черезъ наши овесъ и гречиху. Верховой проѣхалъ въ деревню П. и очевидно долженъ былъ возвращаться къ своимъ тою же дорогой, то-есть опять по хлѣбу. Ближе къ усадьбѣ наши рабочіе, въ свою очередь, подымали паръ. Прикащикъ, выждавъ немного, поѣхалъ верхомъ на жеребцѣ на перехватъ проѣхавшему верховому; но вмѣсто верховаго, поднимаясь на пригорокъ, захватилъ пѣшаго мужика шедшаго по хлѣбу въ одномъ съ исчезнувшимъ верховымъ направленіи. Я въ это время гонялъ на кордѣ лошадь, и увидавъ сначала верховаго, а потомъ пѣшаго мужика, захотѣлъ лично убѣдиться, что за причина такого безцеремоннаго путешествія по моему яровому? Съ этою цѣлію я пошелъ пѣшкомъ вслѣдъ за уѣхавшимъ прикащикомъ. Еще далеко не дошелъ я до яроваго, а прикащикъ уже поворотилъ мужика къ усадьбѣ, куда онъ и вошелъ видимо безъ всякаго сопротивленія. Продолжая идти на встрѣчу идущему ко мнѣ крестьянину, я рѣшился быть какъ можно хладнокровнѣе.
— Что же это вы, ребята, говорю я подошедшему крестьянину, — среди бѣлаго дня и ѣздите и ходите по яровому? Развѣ это хорошо? Я на васъ буду жаловаться.
— Виноваты, батюшка, грѣхъ такой случился.
— Какой тутъ грѣхъ! Еслибъ еще лошадь занесла, а то я самъ видѣлъ какъ сперва малый проѣхалъ рысью черезъ весь клинъ, а за нимъ и ты пошелъ, какъ будто такъ и слѣдуетъ.
— Виноваты, батюшка.
— Ты О-скій?
— Точно такъ.
— Какъ тебя зовутъ?
Онъ назвалъ себя по имени, отечеству и двору, и я записалъ его въ памятную книжку. Послѣ этого я хотѣлъ его отпустить; но вспомнивъ, что онъ могъ назваться вымышленнымъ именемъ, я спросилъ еще разъ, точно ли онъ тотъ кѣмъ назвался. „Да меня вашихъ два работника знаютъ.“ Небольшой лугъ отдѣлялъ насъ отъ нашихъ рабочихъ, и поэтому я позвалъ его дойдти
