веніемь съ открытой головой шелъ на опредѣленный для него стругъ, и вслѣдъ за этимъ тотъчасъ-же начинали грузку товаровъ. Съ того времени, до привала струга въ Ригу, кормчій становился хозяиномъ струга и сходочныхь и долженъ былъ находиться безотлучно на стругѣ днемъ и ночью. Сходочные называли его батькою, а онъ ихъ дѣтками. По окончаніи грузки, предъ отваломъ, священникь служилъ напутственный молебенъ, окроплялъ струги святой водой и благословляль кормчаго и сходочныхъ. При отвалѣ сходочные размѣщались по своимъ мѣстамъ, а кормчій, взойдя на крышу, говориль сходочнымь: „Садись, Богу молись“, и самъ при этомъ молился на всѣ четыре стороны, послѣ чего дѣлаль распоряженія къ отвалу. Стоя въ бесѣдкѣ, онъ обыкновенно говорилъ пыжевымь сходочнымь: „на право“ или „на лѣво“, кула нужно, и указывалъь лѣвой рукой, а къ кормовымъ обращался съ словами: „къ себѣ“ или „отъ себя“. Въ старину, вмѣсто этихъ словъ, иные говаривали: „на Литовь“, указывая на-лѣво; „на Русь“, указывая на-право 194).
Съ начала отвала сходочные и всѣ находящиеся на стругѣ становились, какъ одна семья. Начинались разговоры, заводились пѣсни, и забывалась домашняя трудовая неприглядная жизнь.
Въ Краславк, при обкладкѣ колѣна, тробовалась скорая и усиленная работа, послѣ которой сходочнымъ выдавалась водка или же деньги на водку, отъ чего и вошло въ пословицу: „Краславка—молодцамъ поправка“. Послѣ прохода порога Перехарышъ, въ виду шумящихъ главныхъ пороговъ Похвальницы, кормий обод-
