передохнуть немного: изъ-за каждаго куста летѣли пули и вырывали изъ строя храбрецовъ.
Характеристическою чертою боя было то, что первыя вступавшія въ бой части не составляли не только цѣльныхъ баталіоновъ или ротъ, но даже взводовъ; каждая вновь прибывшая часть пристраивалась къ первымъ попавшимся кучкамъ, и такими-то импровизированными частями, товариществами, наши храбрецы, предводимые и руководимые случайными начальниками, безъ малѣйшей надежды на скорую поддержку, выдержали славный бой. Каждое товарищество зорко слѣдило за тѣмъ, что дѣлается у сосѣдей, и какъ только послѣдніе подавались впередъ, или имъ угрожалъ непріятель, немедленно слѣдовала помощь или производилось передвиженіе въ связи съ движеніемъ сосѣдей.
Что касается до образованія общаго резерва, то о сформированіи его можно было подумать только послѣ переправы послѣднихъ эшелоновъ 14-й дивизіи, т. е. около 9½ ч. утра; слѣдовательно, почти черезъ 8 часовъ послѣ завязки боя.
Горная батарея оказала громадную поддержку лѣвому флангу и должна составить (въ будущемъ) незамѣнимую принадлежность дессанта, производимаго въ условіяхъ, подобныхъ тѣмъ, въ которыхъ пришлось исполнить его ввѣренному мнѣ отряду.
Всѣ чины до конца исполнили свой долгъ съ полнымъ самоотверженіемъ. Начальники, начиная съ субалтернъ-офицеровъ и до старшихъ чиновъ дивизіи, а равно состоявшіе при ней генералы, штабъ и оберъ-офицеры, выполняя возложенныя на нихъ назначенія и порученія, почти все время находились въ передовыхъ цѣпяхъ. Дѣлалось это не изъ пустой запальчивости, а потому, что только такимъ путемъ можно было сколько нибудь судить о положеніи дѣлъ въ боевой части; крайне пересѣченная мѣстность, до такой степени закрытая, что достаточно было отойти шаговъ на 50 назадъ отъ цѣпи, чтобы не имѣть уже никакого понятія о томъ, что въ ней происходитъ; отсутствіе не только конныхъ ординарцевъ, но даже лошадей у начальствующихъ лицъ, — не допускало иного способа управлять боемъ, такъ какъ своевременное полученіе приказаній въ боевыхъ участкахъ было почти не мыслимо при разъединеніи ихъ крутыми и глубокими оврагами и
передохнуть немного: из-за каждого куста летели пули и вырывали из строя храбрецов.
Характеристическою чертою боя было то, что первые вступавшие в бой части не составляли не только цельных батальонов или рот, но даже взводов; каждая вновь прибывшая часть пристраивалась к первым попавшимся кучкам, и такими-то импровизированными частями, товариществами, наши храбрецы, предводимые и руководимые случайными начальниками, без малейшей надежды на скорую поддержку, выдержали славный бой. Каждое товарищество зорко следило за тем, что делается у соседей, и как только последние подавались вперёд, или им угрожал неприятель, немедленно следовала помощь или производилось передвижение в связи с движением соседей.
Что касается до образования общего резерва, то о сформировании его можно было подумать только после переправы последних эшелонов 14-й дивизии, т. е. около 9½ ч. утра; следовательно, почти через 8 часов после завязки боя.
Горная батарея оказала громадную поддержку левому флангу и должна составить (в будущем) незаменимую принадлежность десанта, производимого в условиях, подобных тем, в которых пришлось исполнить его вверенному мне отряду.
Все чины до конца исполнили свой долг с полным самоотвержением. Начальники, начиная с субалтерн-офицеров и до старших чинов дивизии, а равно состоявшие при ней генералы, штаб и обер-офицеры, выполняя возложенные на них назначения и поручения, почти всё время находились в передовых цепях. Делалось это не из пустой запальчивости, а потому, что только таким путём можно было сколько-нибудь судить о положении дел в боевой части; крайне пересечённая местность, до такой степени закрытая, что достаточно было отойти шагов на 50 назад от цепи, чтобы не иметь уже никакого понятия о том, что в ней происходит; отсутствие не только конных ординарцев, но даже лошадей у начальствующих лиц, — не допускало иного способа управлять боем, так как своевременное получение приказаний в боевых участках было почти немыслимо при разъединении их крутыми и глубокими оврагами и
