Эта страница была вычитана
Не разумѣлъ онъ ничего;
И слабъ и робокъ былъ, какъ дѣти:
Чужіе люди за него
Звѣрей и рыбъ ловили въ сѣти.
Какъ мерзла быстрая рѣка
И зимни вихри бушевали,
Они святаго старика
Пушистой кожей покрывали;
Но онъ къ печалямъ жизни бѣдной
Привыкнуть никогда не могъ;
Скитался онъ изсохшій, блѣдной,
Онъ говорилъ, что гнѣвный богъ
Его каралъ за преступленье;
Онъ ждалъ: придетъ ли избавленье;
И все несчастный тосковалъ,
Бродя по берегамъ Дуная,
Да горьки слёзы проливалъ,
Свой дальный градъ воспоминая;
И завѣщалъ онъ, умирая,
Чтобы на югъ перенесли
Его тоскующія кости
И смертью чуждой сей земли
Неуспокоенные гости.
Такъ, вотъ судьба твоихъ сыновъ,
О Римъ, о дивная держава!
