града, а другій конецъ до мосту, яже по Галицкой дорогѣ, и до тоя же рѣки, яже ниже града; и залегохомъ пути ото всея Луговыя[1] Черемисы, яже ко граду[2] лежатъ. И случилось намъ стояти на мѣстѣ въ равнинѣ, на лугу, между великими блаты; граду же съ нашей стороны на превеликой горѣ стоящу, и сего ради зѣло намъ, паче всѣхъ, нужно было отъ огненныя стрѣльбы со града, а сзади,[3] съ лѣсовъ, отъ частаго наѣзжанія Черемисскаго. Другіе же полки сташа между Булакомъ и Казанью, объ сю страну отъ Волги. Самъ же Царь съ вольнымъ гуфомъ,[4] або со множествомъ воевъ, сталъ отъ Казани, аки за версту, або мало больше отъ града, съ приходу своего отъ Волги, на мѣстѣ на погористомъ. И сицевымъ чиномъ мѣсто и градъ Бусурманскій облегоша. Царь же Казанскій затворися во градѣ, со тремядесять тысящей избранныхъ своихъ воиновъ и со всѣми Карачи духовными ихъ и мірскими и з’ дворомъ своимъ; а другую половину войска оставилъ внѣ града на лѣсѣхъ;[5] такожъ и тѣ людіе, яже Нагайскій Улубій[6] прислалъ на помощь ему, а было ихъ аки двутысящи и колько[7] сотъ. И по трехъ дняхъ, начаша близу мѣста шанцы[8] ставити; того Бусурманы зѣло возбраняша, ово біюще со града, ово вытекающе,[9] вручь сѣкошася, и падаху со обѣихъ странъ множество люду, но обаче вяще Бусурмановъ, нежели Христіанъ;[10] и сего ради знакъ
