пуля просвистѣла на нѣсколько дюймовъ мимо обязательной цѣли.
— Маіоръ Дунканъ устраняется отъ дальнѣйшаго состязанія! тотчасъ объявилъ адьютантъ, съ такимъ рѣшительнымъ видомъ, что всѣ старшіе офицеры тотчасъ поняли, что этотъ промахъ былъ условленъ впередъ; между тѣмъ молодежь и все общество почувствовали въ себѣ больше мужества при видѣ казавшагося безпристрастія, съ которымъ примѣнялись законы игры.
— Теперь ваша очередь, Гаспаръ, сказалъ квартирмейстеръ, лейтенантъ Мунксъ. Стрѣляйте, и если вы попадете не лучше маіора, то я утверждаю, что рука ваша умѣетъ владѣть только весломъ.
Гаспаръ покраснѣлъ, но тотчасъ направился на позицію, беззаботно и вольно опустилъ дуло своего ружья на ладонь лѣвой руки, потомъ поднялъ его и выстрѣлилъ послѣ минутнаго прицѣла. Пуля пронизала совершенно середину бычачьяго глаза. Это былъ до сихъ поръ лучше удавшійся выстрѣлъ, такъ какъ всѣ прочіе только попали въ черный кругъ.
— Прекрасно, мистеръ Гаспаръ! сказалъ Мунксъ. Выстрѣлъ вашъ сдѣлалъ бы честь и болѣе старой головѣ и опытному глазу. Тѣмъ не менѣе, я думаю, что при этомъ было немного и счастія, такъ какъ я замѣтилъ, что вы нехудожественно и нефилософски обошлись при выстрѣлѣ и обращеніи съ вашимъ ружьемъ. Теперь, милостивые государи, будьте внимательны,
— пуля просвистела на несколько дюймов мимо обязательной цели.
— Майор Дункан устраняется от дальнейшего состязания! — тотчас объявил адъютант, с таким решительным видом, что все старшие офицеры тотчас поняли, что этот промах был условлен вперед; между тем молодежь и все общество почувствовали в себе больше мужества при виде казавшегося беспристрастия, с которым применялись законы игры.
— Теперь ваша очередь, Гаспар, — сказал квартирмейстер, лейтенант Мункс. — Стреляйте, и если вы попадете не лучше майора, то я утверждаю, что рука ваша умеет владеть только веслом.
Гаспар покраснел, но тотчас направился на позицию, беззаботно и вольно опустил дуло своего ружья на ладонь левой руки, потом поднял его и выстрелил после минутного прицела. Пуля пронизала совершенно середину бычьего глаза. Это был до сих пор лучше удавшийся выстрел, так как все прочие только попали в черный круг.
— Прекрасно, мистер Гаспар! — сказал Мункс. — Выстрел ваш сделал бы честь и более старой голове и опытному глазу. Тем не менее, я думаю, что при этом было немного и счастья, так как я заметил, что вы нехудожественно и нефилософски обошлись при выстреле и обращении с вашим ружьем. Теперь, милостивые государи, будьте внимательны,
