Въ длинномъ спискѣ всякихъ умершихъ царствъ имѣется одно, изъ единаго уголка котораго возникло нѣкогда и потомъ тоже умерло сибирское царство Кучума. Оно тянулось приблизительно тамъ, гдѣ идетъ теперь граница между Сибирью и Китаемъ, и гдѣ будутъ когда-нибудь имѣть мѣсто великіе бои. Берингова пролива еще не существовало, океанская волна не промыла его, не потопила многихъ царствъ, и то именно царство, о которомъ идетъ рѣчь, перебрасывалось въ Сѣверную Америку. Въ тѣ дни въ тѣхъ далекихъ странахъ было очень тепло, росли пальмы, а подъ пальмами гуляли слоны и тигры; мѣстные люди носили очень легкія одежды.
Въ той богатой, но уже глубоко-развращенной странѣ вырастала чудесная дѣвочка—Альгоя. Она была единственной дочерью у своихъ родителей и, замѣчательно, что въ очень древнемъ родѣ ихъ не совершилось никогда ни одного преступленія. Это былъ, поистинѣ, чуть ли не единственный родъ на землѣ.
Альгоѣ минуло тринадцать лѣтъ, и она страстно любила цвѣты; близкое поле и далекій лѣсъ и цвѣтникъ отцовскаго
В длинном списке всяких умерших царств имеется одно, из единого уголка которого возникло некогда и потом тоже умерло сибирское царство Кучума. Оно тянулось приблизительно там, где идёт теперь граница между Сибирью и Китаем, и где будут когда-нибудь иметь место великие бои. Берингова пролива ещё не существовало, океанская волна не промыла его, не потопила многих царств, и то́ именно царство, о котором идёт речь, перебрасывалось в Северную Америку. В те дни в тех далёких странах было очень тепло, росли пальмы, а под пальмами гуляли слоны и тигры; местные люди носили очень лёгкие одежды.
В той богатой, но уже глубоко развращённой стране вырастала чудесная девочка — Альгоя. Она была единственной дочерью у своих родителей и, замечательно, что в очень древнем роде их не совершилось никогда ни одного преступления. Это был, поистине, чуть ли не единственный род на земле.
Альгое минуло тринадцать лет, и она страстно любила цветы; близкое поле и далёкий лес и цветник отцовского
