Яблони старый ствол,
Расшатанный бурей февральской!
Жадно ждешь ты весны…
Теплый ветер дохнет, и нежной травою
Зазеленеет замковый вал…
Чем ты, старый, ответишь тогда
Ручьям и птицам певучим?
Лишь две-три бледнорозовых ветви протянешь
В воздух, омытый дождями,
Чорный, бурей измученный ствол!
Так и ты, несчастный Бертран,
Урод, осмеянный всеми! —
Начнутся пиры и турниры,
Зазвенит охотничий рог…
Вновь взволнует ей сердце жонглер
Непонятною песнью о море…
Чем ты, старый, ответишь весне?
Лишь волненьем любви безнадежной?
О, любовь, тяжела ты, как щит!
Одно страданье несешь ты,
Радости нет в тебе никакой!
Что-ж пророчит странная песня?
«Сердцу закон непреложный —
Радость-Страданье одно!»
Как может страданье радостью быть?
«Радость, о, Радость-Страданье,
Боль неизведанных ран»…
(в окне)
Кто здесь поет и бормочет?
