Раздался общій взрывъ веселаго смѣха. Снова вспомнили, какъ послѣ трехдневной стоянки „Ястреба“ въ Петропавловскѣ, въ Камчаткѣ,—стоянки, взбудоражившей всѣхъ шесть дамъ мѣстной интеллигенціи и заставившей ихъ на время примириться, забывъ вражду, чтобы устроить балъ для рѣдкихъ гостей,—каждый изь молодыхъ офицеровъ клипера, вечеромъ въ день ухода изъ Камчатки, вносилъ въ каютъ-компанію по банкѣ варенья и ставилъ ее на столъ съ скромно-торжествующей улыбкой. И то-то было сперва изумленія и потомъ смѣха, когда выяснилось, что всѣ эти восемь банокъ варенья, преимущественно морошки, были подаркомъ одной и той же тридцатилѣтней дамы, считавшейся первой красавицей среди шести камчатскихъ дамъ. А между тѣмъ каждый, получивши „на память“ по банкѣ варенья, считалъ себя единственнымъ счастливцемъ, удостоившимся такого особеннаго вниманія.
— Всѣхъ обморочила лукавая бабенка!—восклицалъ Сниткинъ. „Вамъ, говоритъ, одному, варенье на память!“ И руки жала, и… ха-ха-ха… Ловко! По крайней мѣрѣ, никому не обидно!
Послѣ нѣсколькихъ стакановъ чая и многихъ выкуренныхъ папиросъ, старшему офицеру видимо не хотѣлось разставаться со своимъ почетнымъ мѣстомъ на мягкомъ диванѣ въ теплой и уютной каютъ-компаніи, особенно въ виду оживленныхъ разсказовъ о Санъ-Франциско, напомнившихъ Николаю Николаевичу, этому мученику своихъ тяжелыхъ обязанностей старшаго офицера, что и ему ничто человѣческое не чуждо. Но, рабъ долга и педантъ, какъ и большая часть старшихъ офицеровъ, любившій вдобавокъ напустить на себя видъ человѣка, которому нѣтъ ни минуты покоя, и который—полюбуйтесь!—за всѣмъ долженъ присмотрѣть и за все отвѣчать, онъ хоть и сдѣлалъ кислую гримасу, вспомнивъ, какая на верху пакость, тѣмъ не менѣе рѣшительно поднялся съ дивана и крикнулъ вѣстовому:
— Пальто и дождевикъ!
— Куда вы, Николай Николаичъ?—спросилъ докторъ.
— Странный вопросъ, докторъ,—отвѣчалъ какъ будто даже обиженно старшій офицеръ.—Точно вы не знаете, что уголь грузятъ…
И старшій офицеръ пошелъ на верхъ „присматривать“ и мокнуть, хотя и безъ его присутствія выгрузка шла своимъ
