Среди шопота тропической ночи, полнаго какой-то таинственной прелести, почти безшумно плыветъ, словно птица съ гигантскими крыльями, трехмачтовый паровой военный корветъ „Соколъ“ подъ всѣми парусами, имѣя бомъ-брамсели на верхушкахъ своихъ, немного подавшихся назадъ, мачтъ.
Небольшой, изящныхъ линій, красавецъ-корветъ, на которомъ находится сто семьдесятъ матросовъ, четырнадцать офицеровъ, докторъ и іеромонахъ съ Коневскаго монастыря, идетъ съ благодатнымъ, вѣковѣчнымъ пассатомъ, направляясь на югъ, узловъ по семи, восьми въ часъ, легко и свободно, съ тихимъ гуломъ, разсѣкая воду, разсыпающуюся у носа алмазной пылью, и равномѣрно слегка покачиваясь на исполинской груди старика-океана. Необыкновенно спокойный и ласковый океанъ лѣниво, съ нѣжнымъ ропотомъ, катитъ свои бездонныя, могучія волны, но не бьетъ ими сердито бока чуть-чуть накренившагося „Сокола“, а, напротивъ, кротко
