— Да объясни же мнѣ, ради всего таинственнаго, на что твоему «массѣ Вилль» коса и лопаты?
— Это я не знаю, и дьяволъ меня возьми, если онъ самъ знаетъ. Но это все жукъ виноватъ.
Видя, что отъ Юпитера, мысли котораго сосредоточились на жукѣ, ничего путнаго не добьешься, я усѣлся въ лодку и поднялъ парусъ. Свѣжій сильный вѣтеръ живо доставилъ насъ въ заливчикъ къ сѣверу отъ форта Моультри; отсюда мы прошли пѣшкомъ къ хижинѣ. Было около трехъ часовъ пополудни, когда мы до нея добрались. Легранъ ожидалъ насъ съ нетерпѣніемъ. Онъ схватилъ и потрясъ мою руку съ нервнымъ empressement, которое усилило мои подозрѣнія. Лицо его поразило меня своей призрачной блѣдностью; глубокіе глаза свѣтились неестественнымъ блескомъ. Освѣдомившись о его здоровьѣ и не зная, что сказать еще, я спросилъ, получилъ-ли онъ scarabaeus’а отъ поручика Г.
— О, да — отвѣчалъ онъ, сильно покраснѣвъ, — получилъ на другое утро. Я ни за что не разстанусь съ этимъ scarabaeus’омъ. Вѣдь Юпитеръ-то правъ!
— Какъ такъ? — спросилъ я, предчувствуя бѣду.
— Помните, онъ говорилъ, что жукъ изъ чистаго золота. — Эти слова Легранъ произнесъ тономъ глубокаго убѣжденія, смутившимъ меня до нельзя.
— Этотъ жукъ составитъ мое счастье, — продолжалъ онъ съ торжествующей улыбкой, — возвратитъ мнѣ мои наслѣдственныя имѣнія. Какъ же мнѣ не восхищаться имъ. Фортуна послала его мнѣ и я долженъ только съумѣть пустить его въ ходъ, чтобы найти золото, которое онъ указываетъ. Юпитеръ, принеси мнѣ жука!
— Что? жука, масса? Нѣтъ, я не тронусь отъ мѣста для жука — несите сами! — Легранъ всталъ съ важнымъ и серьезнымъ видомъ, досталъ жука изъ коробки и показалъ мнѣ. Scarabaeus былъ дѣйствительно очень красивъ, и въ то время еще неизвѣстенъ натуралистамъ — находка безспорно интересная съ научной точки зрѣнія. На верхнемъ концѣ спинки у него было два черныхъ пятнышка, на нижнемъ одно подлиннѣе. Твердыя блестящія надкрылья горѣли, какъ золото. Насѣкомое оказалось замѣчательно тяжелымъ, такъ что, принявъ въ соображеніе всѣ эти обстоятельства, я не удивился мнѣнію Юпитера; но рѣшительно не понималъ, какъ могъ Легранъ согласиться съ подобнымъ мнѣніемъ.
— Я послалъ за вами, — сказалъ онъ торжественнымъ тономъ, когда я осмотрѣлъ жука, — я послалъ за вами, чтобы просить у васъ совѣта и помощи въ осуществленіи указаній судьбы и жука…
— Дорогой Легранъ, — воскликнулъ я, перебивая его, — вы не здоровы, вамъ слѣдуетъ быть осторожнымъ. Лягте-ка лучше, а я
— Да объясни же мне, ради всего таинственного, на что твоему «массе Вилль» коса и лопаты?
— Это я не знаю, и дьявол меня возьми, если он сам знает. Но это все жук виноват.
Видя, что от Юпитера, мысли которого сосредоточились на жуке, ничего путного не добьешься, я уселся в лодку и поднял парус. Свежий сильный ветер живо доставил нас в заливчик к северу от форта Моультри; отсюда мы прошли пешком к хижине. Было около трех часов пополудни, когда мы до нее добрались. Легран ожидал нас с нетерпением. Он схватил и потряс мою руку с нервным empressement, которое усилило мои подозрения. Лицо его поразило меня своей призрачной бледностью; глубокие глаза светились неестественным блеском. Осведомившись о его здоровье и не зная, что сказать еще, я спросил, получил ли он scarabaeus’а от поручика Г.
— О, да — отвечал он, сильно покраснев, — получил на другое утро. Я ни за что не расстанусь с этим scarabaeus’ом. Ведь Юпитер-то прав!
— Как так? — спросил я, предчувствуя беду.
— Помните, он говорил, что жук из чистого золота. — Эти слова Легран произнес тоном глубокого убеждения, смутившим меня донельзя.
— Этот жук составит мое счастье, — продолжал он с торжествующей улыбкой, — возвратит мне мои наследственные имения. Как же мне не восхищаться им. Фортуна послала его мне и я должен только суметь пустить его в ход, чтобы найти золото, которое он указывает. Юпитер, принеси мне жука!
— Что? жука, масса? Нет, я не тронусь от места для жука — несите сами! — Легран встал с важным и серьезным видом, достал жука из коробки и показал мне. Scarabaeus был действительно очень красив, и в то время еще неизвестен натуралистам — находка бесспорно интересная с научной точки зрения. На верхнем конце спинки у него было два черных пятнышка, на нижнем одно подлиннее. Твердые блестящие надкрылья горели, как золото. Насекомое оказалось замечательно тяжелым, так что, приняв в соображение все эти обстоятельства, я не удивился мнению Юпитера; но решительно не понимал, как мог Легран согласиться с подобным мнением.
— Я послал за вами, — сказал он торжественным тоном, когда я осмотрел жука, — я послал за вами, чтобы просить у вас совета и помощи в осуществлении указаний судьбы и жука…
— Дорогой Легран, — воскликнул я, перебивая его, — вы не здоровы, вам следует быть осторожным. Лягте-ка лучше, а я
