Имя его значилось на трехъ каютахъ, и обратившись снова къ списку, я узналъ, что онъ взялъ мѣста для себя, своей жены и двухъ сестеръ. Каюты были довольно просторныя, и въ каждой имѣлось по двѣ койки, одна надъ другой. Разумѣется, койки были такъ узки, что въ каждой помѣщался только одинъ человѣкъ, но я все-таки не могъ понять, зачѣмъ понадобились три каюты для четырехъ пассажировъ. Я находился въ томъ брюзгливомъ настроеніи духа, когда человѣкъ упрямо привязывается къ мелочамъ, и со стыдомъ признаюсь — началъ строить самыя нелѣпыя и неумѣстныя предположенія относительно лишней каюты. Совсѣмъ это до меня не касалось; но тѣмъ не менѣе, я упорно старался разрѣшить эту загадку. Наконецъ, я нашелъ рѣшеніе, такое простое, что удивился, какъ оно не пришло мнѣ въ голову раньше. «Лишняя каюта, безъ сомнѣнія, для прислуги, — подумалъ я, — какъ я глупъ, что не догадался объ этомъ сразу!» Тутъ я снова обратился къ списку, но увидалъ, что никакой прислуги Уайаттъ съ собой не бралъ, хотя и намѣревался, повидимому, взять сначала, такъ какъ въ спискѣ стояли зачеркнутыя слова «съ прислугой». — Ну, какой-нибудь особенный багажъ, который онъ не хочетъ сдавать въ трюмъ, а намѣренъ оставить подъ своимъ присмотромъ, — да, да, конечно… картина или что-нибудь въ этомъ родѣ… вотъ о чемъ онъ торговался съ итальянскимъ евреемъ Николино. — Это рѣшеніе удовлетворило меня, и я пересталъ думать о загадкѣ.
Сестеръ Уайатта я хорошо зналъ; обѣ были очень милыя и неглупыя дѣвушки. Женился онъ очень недавно и я еще ни разу не видалъ его жены. Впрочемъ, онъ часто вспоминалъ о ней въ моемъ присутствіи, и всегда съ восторгомъ. По его словамъ, она отличалась необыкновенной красотой, умомъ и образованіемъ. Въ виду этого, мнѣ очень хотѣлось познакомиться съ ней.
Узнавъ отъ капитана, что Уайаттъ съ своими спутницами тоже собирался навѣстить корабль четырнадцатаго, я рѣшилъ подождать, въ надеждѣ познакомиться съ его женой. Но онъ прислалъ записку съ увѣдомленіемъ, что «Мистриссъ Уайаттъ не совсѣмъ здорова, почему они явятся на корабль завтра передъ отъѣздомъ».
На другой день, отправившись на пристань, я встрѣтился съ капитаномъ Гарди, который сообщилъ мнѣ, что «по независящимъ отъ него обстоятельствамъ» (глупая, но шаблонная фраза) корабль отправится только черезъ день или два, и когда все будетъ готово, онъ увѣдомитъ меня». Это показалось мнѣ страннымъ, такъ какъ дулъ свѣжій попутный вѣтеръ; но «обстоятельства», о которыхъ я тщетно старался вывѣдать что-нибудь, не подчинялись моей волѣ, и мнѣ оставалось только вернуться домой и справляться съ своимъ нетерпѣніемъ, какъ умѣю.
