спасти ее. Я поклялся оказать ему такую же услугу, какую св. Патрикъ, по словакъ Ирландской хроники, оказалъ жабѣ, «пробудивъ въ ней сознаніе своего положенія». Я тотчасъ приступилъ къ исполненію моей задачи. Я еще разъ прибѣгнулъ къ увѣщаніямъ. Еще разъ я напрягъ всѣ свои силы для послѣдней попытки.
Когда я кончилъ свое увѣщаніе, мистеръ Даммитъ началъ вести себя крайне двусмысленно. Въ теченіе нѣсколькихъ минутъ онъ хранилъ молчаніе, пристально вглядываясь въ мое лицо. Потомъ внезапно нагнулъ голову на бокъ и поднялъ брови. Потомъ разогнулъ ладони рукъ и вздернулъ плечами. Потомъ мигнулъ правымъ глазомъ. Потомъ повторилъ ту же операцію съ лѣвымъ. Потомъ зажмурилъ глаза. Потомъ раскрылъ ихъ такъ широко, что я серьезно встревожился за послѣдствія. Потомъ, приставивъ большой палецъ къ носу, сдѣлалъ неописуемое движеніе остальными пальцами. И наконецъ, подбоченившись, соблаговолилъ отвѣтить.
Я помню лишь главные пункты его рѣчи. Онъ былъ бы мнѣ очень обязанъ, если бъ я держалъ языкъ за зубами. Онъ не нуждался въ моихъ совѣтахъ. Онъ презиралъ мои инсинуаціи. Онъ былъ въ такомъ возрастѣ, что могъ самъ позаботиться о себѣ. Или я все еще считаю его младенцемъ? Или я имѣю что-нибудь противъ его характера? Или я желаю оскорбить его? Или я просто глупъ? Извѣстно-ли моей родительницѣ, что я ушелъ изъ дома? Да, да, — онъ спрашиваетъ меня, какъ честнаго человѣка, и готовъ повѣрить мнѣ на слово! Еще разъ, — извѣстно-ли моей маменькѣ, что меня нѣтъ дома? Мое смущеніе, — прибавилъ онъ — выдаетъ меня, и онъ готовъ прозакладывать чорту свою голову, что ей это неизвѣстно.
Мистеръ Даммитъ не дожидался моего отвѣта. Повернувшись на каблукахъ, онъ ушелъ съ самой недостойной быстротой. Счастье его, что онъ сдѣлалъ это. Мои чувства были оскорблены. Даже мой гнѣвъ пробудился. Я бы живо поймалъ его на словѣ. Я бы заставилъ мистера Даммита отдать нечистому свою маленькую головку, такъ какъ на самомъ то дѣлѣ моя мамаша очень хорошо знала о моей временной отлучкѣ.
Но Khoda shefa midehed — Небо посылаетъ облегченіе — какъ говорить мусульманинъ, когда вы наступите ему на ногу. Я былъ оскорбленъ при исполненіи долга и перенесъ оскорбленіе какъ мужчина. Во всякомъ случаѣ, мнѣ казалось, что я сдѣлалъ съ своей стороны все для этого несчастнаго, и потому я рѣшился не докучать ему болѣе моими совѣтами, а предоставить его собственной совѣсти. Но, воздерживаясь отъ увѣщаній, я все-таки не рѣшался оставить его на произволъ судьбы. Мало того, я даже потакалъ
