жаніемъ, основаннымъ на мнѣніи, подражаніе, (соединенное) со знаніемъ, — нѣкоторымъ научнымъ.
Ѳеэт. Пусть будетъ (такъ).
Стр. Теперь надо воспользоваться однимъ изъ этихъ двухъ выраженій. Вѣдь софистъ принадлежитъ не къ знающимъ, но къ подражающимъ.
Ѳеэт. И весьма.
Стр. Разсмотримъ-ка подражателя, основывающагося на мнѣніи, какъ разсматриваютъ желѣзо, прочно ли оно или содержитъ въ себѣ какую-либо трещину.
Ѳеэт. Разсмотримъ.
Стр. А онъ (софистъ) теперь имѣетъ ее (трещину) и очень даже значительную. Одинъ изъ нихъ (подражателей) является про- 268. стоватымъ, думая, что знаетъ то, о чемъ судитъ, поведеніе же другого благодаря вихлянію его въ рѣчахъ возбуждаетъ подозрѣніе и опасеніе, что онъ не знаетъ того, относительно чего принимаетъ передъ другимъ видъ знающаго.
Ѳеэт. Конечно, онъ принадлежитъ къ обоимъ родамъ, о которыхъ ты упомянулъ.
Стр. Поэтому, не примемъ ли мы одного за простого, другого за лицемѣрнаго подражателя?
Ѳеэт. Это подходитъ.
Стр. Сочтемъ ли мы снова родъ послѣдняго единымъ или двоякимъ?
Ѳеэт. Смотри ты (самъ).
Стр. Смотрю и мнѣ представляется какихъ-то два рода ихъ в. (подражателей): одинъ, я вижу, способенъ лицемѣрить всенародно и въ длинныхъ рѣчахъ передъ толпою, другой же передъ немногими (въ частной бесѣдѣ) и въ короткихъ рѣчахъ заставляетъ собесѣдника противорѣчить самому себѣ.
Ѳеэт. Ты говоришь весьма правильно.
Стр. За кого же мы сочли бы словообильнаго (подражателя)?
За государственнаго ли мужа, или же за народнаго оратора?
Ѳеэт. За народнаго оратора.
Стр. Какъ же мы назовемъ другого? Мудрымъ философомъ пли подражателемъ мудрому (софистомъ)?
Ѳеэт. Мудрымъ, однако, невозможно (назвать); вѣдь мы при- с. знали его незнающимъ. Будучи подражателемъ мудрому, онъ, ясно,
жанием, основанным на мнении, подражание, (соединенное) со знанием, — некоторым научным.
Феэт. Пусть будет (так).
Стр. Теперь надо воспользоваться одним из этих двух выражений. Ведь софист принадлежит не к знающим, но к подражающим.
Феэт. И весьма.
Стр. Рассмотрим-ка подражателя, основывающегося на мнении, как рассматривают железо, прочно ли оно или содержит в себе какую-либо трещину.
Феэт. Рассмотрим.
Стр. А он (софист) теперь имеет ее (трещину) и очень даже значительную. Один из них (подражателей) является про- 268. стоватым, думая, что знает то, о чём судит, поведение же другого благодаря вихлянию его в речах возбуждает подозрение и опасение, что он не знает того, относительно чего принимает перед другим вид знающего.
Феэт. Конечно, он принадлежит к обоим родам, о которых ты упомянул.
Стр. Поэтому, не примем ли мы одного за простого, другого за лицемерного подражателя?
Феэт. Это подходит.
Стр. Сочтем ли мы снова род последнего единым или двояким?
Феэт. Смотри ты (сам).
Стр. Смотрю и мне представляется каких-то два рода их в. (подражателей): один, я вижу, способен лицемерить всенародно и в длинных речах перед толпою, другой же перед немногими (в частной беседе) и в коротких речах заставляет собеседника противоречить самому себе.
Феэт. Ты говоришь весьма правильно.
Стр. За кого же мы сочли бы словообильного (подражателя)?
За государственного ли мужа, или же за народного оратора?
Феэт. За народного оратора.
Стр. Как же мы назовем другого? Мудрым философом пли подражателем мудрому (софистом)?
Феэт. Мудрым, однако, невозможно (назвать); ведь мы при- с. знали его незнающим. Будучи подражателем мудрому, он, ясно,
