Коего есть не довольно
Вмѣстить и небо небесъ.
О блаженны тіи очи,
Что на сію тайну зрятъ,
Коихъ въ злой мірской полночи
Привела къ Богу заря.
Ангелскій умъ тайну видитъ,
А плотскій мужъ[1] ненавидитъ,
Та бо всѣмъ имъ буйство есть.
Мы же секретъ сей небесный
Всегорящимъ сердцемъ чтимъ
И, хоть какъ скотъ безсловесный,
Изъ подъ Христа сѣно ядимъ,
Поколь, въ мужа совершенна
Взросши, возможемъ блаженна
Самаго Бога вкусить.
Вонми, небо и земля, нынѣ ужаснися!
Море, безднами всѣми согласно двигнися!
И ты быстротекущій возратися, Іордане,
Прійди скоро крестити Христа, Іоанне!
Краснозрачныя лѣса стези оттворите,
Предитечу Іоанна ко Христу пустите.
Земныи же языци купно съ нами всѣ ликуйте,
Ангелскія хоры вси въ небѣ торжествуйте!
Снійде Спасъ во Іорданъ, ста въ его глубинѣ,
Се снійде нань и Духъ святъ въ видѣ голубинѣ.
Сей есть сынъ мой возлюбленный, отецъ изъ облакъ вѣщаше;
Сей Мессія обновитъ естество все ваше.
Освяти струи и намъ, змію сотри главу,
Духа твоего, Христе, росу даждь и славу,
Да не потопитъ насъ змій, и мы всѣ отъ земна края
Да почити полещемъ до твоего рая.
- ↑ Мірской толкъ.
