E.Сокр. Слѣдовательно — и величина и сила? То-есть, если женщина сильна; то она сильна тѣмъ же самымъ родомъ, тою же самою силою? А когда я говорю: тою же самою силою; тогда силу, въ смыслѣ силы, нахожу безразличною, мужчинѣ ли она принадлежитъ, или женщинѣ. Но тебѣ кажется она чѣмъ-то различнымъ?
Мен. Нѣтъ.
73.Сокр. А добродѣтель, въ смыслѣ добродѣтели, различается ли чѣмъ-нибудь, — дитяти ли она принадлежитъ или старику, женщинѣ или мужчинѣ?
Мен. Мнѣ какъ-то представляется, Сократъ, что добродѣтель не походитъ на все это.
Сокр. Однакожъ, не говорилъ ли ты, что хорошо управлять городомъ есть добродѣтель мужчины, а домомъ — добродѣтель женщины?
Мен. Говорилъ.
Сокр. Но тотъ можетъ ли править городомъ, домомъ, или чѣмъ другимъ — хорошо, кто не умѣетъ править разсудительно и справедливо?
B.Мен. Конечно не можетъ.
Сокр. А кто правитъ разсудительно и справедливо, тотъ правитъ разсудительностію и справедливостію?
Мен. Необходимо.
Сокр. Слѣдовательно разсудительность и справедливость равно нужна обоимъ — и мужчинѣ и женщинѣ, если они хотятъ быть добрыми.
Мен. Кажется.
Сокр. Что же далѣе? Дитя и старикъ, положимъ, дерзкіе и несправедливые, могутъ ли быть добрыми?
Мен. Нѣтъ.
Сокр. А разсудительные и справедливые?
Мен. Могутъ.
C.Сокр. И такъ всѣ люди добры одинакимъ образомъ, потому что бываютъ добрыми при однихъ и тѣхъ же условіяхъ.
Мен. Вѣроятно.
E.Сокр. Следовательно — и величина и сила? То есть, если женщина сильна; то она сильна тем же самым родом, тою же самою силою? А когда я говорю: тою же самою силою; тогда силу, в смысле силы, нахожу безразличною, мужчине ли она принадлежит, или женщине. Но тебе кажется она чем-то различным?
Мен. Нет.
73.Сокр. А добродетель, в смысле добродетели, различается ли чем-нибудь, — дитяти ли она принадлежит или старику, женщине или мужчине?
Мен. Мне как-то представляется, Сократ, что добродетель не походит на всё это.
Сокр. Однакож, не говорил ли ты, что хорошо управлять городом есть добродетель мужчины, а домом — добродетель женщины?
Мен. Говорил.
Сокр. Но тот может ли править городом, домом, или чем другим — хорошо, кто не умеет править рассудительно и справедливо?
B.Мен. Конечно не может.
Сокр. А кто правит рассудительно и справедливо, тот правит рассудительностью и справедливостию?
Мен. Необходимо.
Сокр. Следовательно рассудительность и справедливость равно нужна обоим — и мужчине и женщине, если они хотят быть добрыми.
Мен. Кажется.
Сокр. Что же далее? Дитя и старик, положим, дерзкие и несправедливые, могут ли быть добрыми?
Мен. Нет.
Сокр. А рассудительные и справедливые?
Мен. Могут.
C.Сокр. Итак все люди добры одинаковым образом, потому что бывают добрыми при одних и тех же условиях.
Мен. Вероятно.
