быть, сказалъ онъ. — Однакожъ, продолжалъ я, желающее-то E. желаетъ того, чего ему недостаетъ. Не такъ ли? — Да. — Стало-быть, недостающее дружественно тому, въ комъ его недостаетъ? — Мнѣ кажется. — А недостающимъ[1] бываетъ то, что у кого-нибудь отнято. — Какъ же иначе? — Такъ любовь, дружба и желаніе, Менексенъ и Лизисъ, какъ видно, направляются къ собственному. — Подтвердили. — Стало-быть, вы, будучи друзьями между собою, по природѣ, свойственники другъ другу. — И очень, сказали они. — Поэтому, когда кто одинъ желаетъ 222. и любитъ другаго, дѣти, сказалъ я, — не сталъ бы онъ ни желать, ни любить, ни дружиться, еслибы не былъ какъ-нибудь свойственникомъ любимому — или по душѣ, или по какой-нибудь душевной склонности, или по нраву, или по виду. — Конечно, сказалъ Менексенъ, а Лизисъ замолчалъ. — Пусть, продолжалъ я. Такъ намъ, сказали мы, необходимо любить свойственное по природѣ. — Выходитъ. — Стало-быть, дѣтямъ необходимо любить подлиннаго и непритворнаго любителя. B. — Лизисъ и Менексенъ на это едва кивнули, но Иппоталъ отъ удовольствія такъ и мѣнялся въ лицѣ.
Тогда, желая изслѣдовать предметъ, я сказалъ: если свойственное что-нибудь отлично отъ подобнаго; то о дружбѣ, что такое она, мы, какъ мнѣ кажется, Лизисъ и Менексенъ, сказали нѣчто дѣльное: а когда подобное и свойственное будутъ одно и то же, — прежнее наше положеніе, что подобное для подобнаго, по самому подобію его, безполезно, нелегко отвергнуть; потому C. что признавать дружественнымъ безполезное — несообразно. Итакъ, хотите ли, спросилъ я, — поколику мы опьянѣли уже отъ нашего изслѣдованія, — согласиться и сказать, что свойственное есть нѣчто отличное отъ подобнаго? — Конечно. — Такъ положимъ ли, что всякому свойственно добро и чуждо зло? или
- ↑ А недостающимъ бываетъ то... ἐνδεὲς δὲ γίγνεται. Ἐνδεὴς имѣетъ двоякое значеніе: имъ означается иногда субъектъ, которому недостаетъ чего-нибудь, а иногда то, чего недостаетъ субъекту. Въ послѣднемъ случаѣ ἐνδεὴς обыкновенно принимается въ значеніи имени существительнаго и употребляется въ среднемъ родѣ съ членомъ, τὸ ενδεὲς. Поэтому Гейндорфъ, а за нимъ и Штальбомъ, напрасно говоритъ, что здѣсь aut ενδεὴς, aut τι legendum esse.
быть, сказал он. — Однакож, продолжал я, желающее-то E. желает того, чего ему недостает. Не так ли? — Да. — Стало быть, недостающее дружественно тому, в ком его недостает? — Мне кажется. — А недостающим[1] бывает то, что у кого-нибудь отнято. — Как же иначе? — Так любовь, дружба и желание, Менексен и Лизис, как видно, направляются к собственному. — Подтвердили. — Стало быть, вы, будучи друзьями между собою, по природе, свойственники друг другу. — И очень, сказали они. — Поэтому, когда кто один желает 222. и любит другого, дети, сказал я, — не стал бы он ни желать, ни любить, ни дружиться, если бы не был как-нибудь свойственником любимому — или по душе, или по какой-нибудь душевной склонности, или по нраву, или по виду. — Конечно, сказал Менексен, а Лизис замолчал. — Пусть, продолжал я. Так нам, сказали мы, необходимо любить свойственное по природе. — Выходит. — Стало быть, детям необходимо любить подлинного и непритворного любителя. B. — Лизис и Менексен на это едва кивнули, но Иппотал от удовольствия так и менялся в лице.
Тогда, желая исследовать предмет, я сказал: если свойственное что-нибудь отлично от подобного; то о дружбе, что такое она, мы, как мне кажется, Лизис и Менексен, сказали нечто дельное: а когда подобное и свойственное будут одно и то же, — прежнее наше положение, что подобное для подобного, по самому подобию его, бесполезно, нелегко отвергнуть; потому C. что признавать дружественным бесполезное — несообразно. Итак, хотите ли, спросил я, — поколику мы опьянели уже от нашего исследования, — согласиться и сказать, что свойственное есть нечто отличное от подобного? — Конечно. — Так положим ли, что всякому свойственно добро и чуждо зло? или
————————————
- ↑ А недостающим бывает то... ἐνδεὲς δὲ γίγνεται. Ἐνδεὴς имеет двоякое значение: им означается иногда субъект, которому недостает чего-нибудь, а иногда то, чего недостает субъекту. В последнем случае ἐνδεὴς обыкновенно принимается в значении имени существительного и употребляется в среднем роде с членом, τὸ ενδεὲς. Поэтому Гейндорф, а за ним и Штальбом, напрасно говорит, что здесь aut ενδεὴς, aut τι legendum esse.
