му слушать. Самый же обыкновенный и естественный слушатель его былъ братъ. И потому, не смотря на дружескую простоту ихъ отношеній, Константину неловко было оставлять его одного. Сергѣй Ивановичъ любилъ лечь въ траву на солнцѣ и лежать такъ, жарясь, и лѣниво болтать.
— Ты не повѣришь, говорилъ онъ брату, — какое для меня наслажденье эта хохлацкая лѣнь. Ни одной мысли въ головѣ, хоть шаромъ покати.
Но Константину Левину скучно было сидѣть и слушать его, особенно потому, что онъ зналъ, что безъ него возятъ навозъ на неразлѣшенное поле, и навалятъ Богъ знаетъ какъ, если не посмотрѣть; и рѣзцы въ плугахъ не завинтятъ, а поснимаютъ, и потомъ скажутъ, что плуги выдумка пустая, и то ли дѣло соха Андреевна, и т. п.
— Да будетъ тебѣ ходить по жарѣ, говорилъ ему Сергѣй Ивановичъ.
— Нѣтъ, мнѣ только на минутку забѣжать въ контору, говорилъ Левинъ, и убѣгалъ въ поле.
Въ первыхъ числахъ іюня случилось, что няня и экономка Агаѳья Михайловна понесла въ подвалъ баночку съ только-что посоленными ею грибками, поскользнулась, упала и свихнула руку въ кисти. Пріѣхалъ молодой, болтливый, только-что кончившій курсъ студентъ, земскій врачъ, Онъ осмотрѣлъ руку, сказалъ, что она не вывихнута, наложилъ компрессы, и, оставшись обѣдать, видимо наслаждался бесѣдой со знаменитымъ Сергѣемъ Ивановичемъ Кознышевымъ, и разсказывалъ ему, чтобы выказать свой просвѣщенный взглядъ на вещи, всѣ уѣздныя сплетни, жалуясь на дурное положеніе земскаго дѣла. Сергѣй Ивановичъ внимательно
