хуже. И дорогъ починить нельзя; а мосты какъ поставятъ, такъ и украдутъ.
— Впрочемъ, нахмурившись сказалъ Сергѣй Ивановичъ, не любившій противорѣчій, и въ особенности такихъ, которыя безпрестанно перескакивали съ одного на другое и безъ всякой связи вводили новые доводы, такъ-что нельзя было знать, на что̀ отвѣчать, — впрочемъ, не въ томъ дѣло. Позволь. Признаешь ли ты, что образованье есть благо для народа?
— Признаю, сказалъ Левинъ нечаянно, и тотчасъ-же подумалъ, что онъ сказалъ не то, что̀ думаетъ. Онъ чувствовалъ, что если онъ призна̀етъ это, ему будетъ доказано, что онъ говоритъ пустяки, не имѣющіе никакого смысла. Какъ это будетъ ему доказано, онъ не зналъ, но зналъ, что это несомнѣнно логически будетъ ему доказано, и онъ ждалъ этого доказательства.
Доводъ вышелъ гораздо проще, чѣмъ того ожидалъ Константинъ Левинъ.
— Если ты признаешь это благомъ, сказалъ Сергѣй Ивановичъ, — то ты, какъ честный человѣкъ, не можешь не любить и не сочувствовать такому дѣлу, и потому не желать работать для него.
— Но я еще не признаю этого дѣла хорошимъ, покраснѣвъ сказалъ Константинъ Левинъ.
— Какъ? Да ты сейчасъ сказалъ.....
— То есть, я не признаю его ни хорошимъ, ни возможнымъ.
— Этого ты не можешь знать, не сдѣлавъ усилій.
— Ну, положимъ, сказалъ Левинъ, хотя вовсе не пологалъ этого, — положимъ, что это такъ; но я все-таки не вижу, для чего я буду объ этомъ заботиться.
— То-есть какъ?
