Блаженъ, кто не вкусилъ неосторожно
Познанія грѣховнаго плода!
Зачѣмъ завѣса пала навсегда
И я смотрю на истину тревожно?
Казалось мнѣ, что жить еще возможно;
Но лишь слѣпцу надежда не чужда,
Что добрыхъ цѣлей, чистаго труда
Не очернятъ, не истолкуютъ ложно.
Слѣпецъ, безумецъ вѣрою живетъ,
Что не тому, кто свой талантъ откроетъ,
Грозить бѣда, а кто его зароетъ;
Слѣпцу доступенъ замысловъ полетъ;
Онъ за добро въ борьбу еще пойдетъ
И немощью себя не успокоитъ.
Блажен, кто не вкусил неосторожно
Познания греховного плода!
Зачем завеса пала навсегда
И я смотрю на истину тревожно?
Казалось мне, что жить ещё возможно;
Но лишь слепцу надежда не чужда,
Что добрых целей, чистого труда
Не очернят, не истолкуют ложно.
Слепец, безумец верою живёт,
Что не тому, кто свой талант откроет,
Грозить беда, а кто его зароёт;
Слепцу доступен замыслов полёт;
Он за добро в борьбу ещё пойдёт
И немощью себя не успокоит.
