Половшему щедрот Димером Тита мерна, К блаженству своего народа сердцем верна Усердно прилежать, веселия одни:
От подлости бежит ласканий, яда равно;
И токмо как Отец отечества, исправно 90 Благодеяньми все свои счисляет дни. ІО
О вы! у коих есть та дерзка смелость брайна Превыше всяких благ, и оных красоты, Представьте вы себе Сократа преизбранна За Клитова того убийцу с бесноты.
Увидите царя и честна и рассудна,
Имуща велий дух, прещёдра, правосудна; Царя всех олтарей, и всех достойна вас.
А пред лицеи уже толикого Сократа, Преобсрлтель тот, гласимый толь, Евфрата, 100 Явится весь очам последнейший из нас. и
Герои жестоты! Герои кровопивны!
Престаньте, ум велит, тщеславиться за свар Лавровыми венцы, что мнятся вам толь дивны, И вам что поднесла Беллона в пышный дар. Антониев вотще тот быстрый победитель,
И Лёпидов к тому ж, но прежде, истребитель Вселенну понуждал в ужасном страхе быть; Там Августом его б не проименовали,
Державы в тишине когда б не ликовали,
НО Чтоб возмощи его все ярости забыть. 12
Ну ж, покажите нам, великодушны мужи, Добротство ваше все, есть то в колико крат. Посмотрим, как сердца, парйть к звездам досужи, Удержатся собой преспеяний в обрат. 328
Доколе участь вам всегда не без привета;
То господа всего пространного вы света,
И ослепляет нас блеск славы вашей той.
Но жребий вопреки хоть мало б возметался; Личина спала с глаз: мрак ползаний остался: 120 А светлый весь уже тогда исчез Герой. 13
Усильность средних мер я ставлю за довольну,
На марсовых полях чтоб ярко шурмовать.
Но премогает кто Фортуну самовольну Достойно из мужей того великим звать.
Теряет помощь сей от оныя буянства,
Не тратя своего нимало постоянства,
Честь коим уж свой возрастною познал:
Нет колебаний в нем величию и дѵху,
Ни что Тиберий есть торжественник, по слуху,
130 Ниже что Вар стремглав зол крайних в бездну
пал.
14
И радость, коя тща, или та смехотворна,
Не может же пройти во внутренность к нему;
А бодрая боязнь, и в действиях проворна,
Всю к мерности ведет успешность по тому.
Когда фортуна зла его преудручает,
То непозыбность в нем себя возобучает Препятствами ея, проходными в леткй. Благополучность вся к концу идя слабеет:
Но мудрость как всегда в своей твердыне спеет,
140 Судбины точно так всегда ж порхнуть легки. іа
И всуе ж то сама, надменна толь, Юнона,
Енёеву, ярясь, определила смерть:
О мудрость! мощь твоя, с прегорьнего щит лбна, Сильна и одолеть, Предел и грозный стертъ. 329
