тому что, когда я писалъ свои воспоминанія, у меня не было другихъ источниковъ кромѣ тѣхъ, что сохранились въ моей памяти; къ тому же ихъ я писалъ въ Россіи тогда, когда изъ-за границы сюда трудно было что-нибудь посылать, когда я не зналъ русскаго языка, не имѣлъ литературныхъ знакомствъ и былъ занятъ медицинскими работами.
Значительно позже я имѣлъ случай прочесть все, почти все, что писалось объ этой войнѣ, и нашелъ, что многія событія освѣщены и переданы неправильно. Дополняя исторію этой войны еще неизвѣстными фактами, исправляя невѣрно переданныя событія достовѣрными доказательствами, сообщая наблюденія, относящіяся непосредственно къ моей профессіи, я считаю, что трудъ мой не нуждается въ дальнѣйшей обоснованности и оправданіи.
С.-Петербургъ, январь 1832 года.
