только-что вернувшійся изъ-за границы. На немъ англійскій макинтошъ безъ таліи, панталоны его сшиты у Шеврёля, палка, на которой онъ упирается, куплена у Вердье. Волосы его обстрижены по вкусу среднихъ вѣковъ, а на подбородкѣ еще видны остатки ужаснѣйшей бороды.
Прежде, когда русскій молодой человѣкъ возвращался изъ Парижа, онъ привозилъ съ собой наружность парикмахера, нѣсколько яркихъ жилетовъ, нѣсколько пошлыхъ остротъ, разныя несносныя ужимки и нестерпимо рѣшительное хвастовство. Благодаря Бога, все это теперь вывелось. Но теперь другая крайность. Теперь молодежъ наша прикидывается глубокомысленною, изучаетъ политическую экономію, заботится о русской аристократіи, хлопочетъ о государственномъ благѣ, и какъ бы вы думали? за границей дѣлается она русскою, даже черезъ-чуръ русскою, думаетъ только о Россіи, о величіи Россіи, о недостаткахъ Россіи, и возвращается на родину съ какимъ-то страннымъ восторгомъ, иногда смѣшнымъ и неумѣстнымъ, но по-крайней-мѣрѣ извинительнымъ, и во всякомъ случав болѣе похвальнымъ, чѣмъ прежнее ничтожество. Достойный представитель юной Руси, Иванъ Васильевичъ объѣздилъ всю Европу, и, вникая въ политическую болтовню перемѣшанныхъ сословій, приглядываясь къ мелкимъ страстямъ, прикрытымъ громкими именами общей пользы, свободы и просвѣщенія, онъ понялъ, какъ велика и прекрасна во многомъ его отчизна, и съ того времени загорѣлась въ немъ жаркая, хотя безсознательная любовь къ
