провелъ въ носовыя отверстія, и поставилъ (оба рукава) въ такую связь, чтобы, въ случаѣ засоренія рукава, лежащаго во рту (т. е. дыхательнаго горла), этотъ другой рукавъ могъ изъ себя наполнять (воздухомъ) всѣ каналы (и свои собственные и) даже каналы того рукава. Потомъ всею остальною частію сѣти онъ покрылъ всю полую внутренность вашего тѣла и сдѣлалъ такъ, что вта внутренняя (огненная) часть ея поперемѣнно то поднимается тихо къ рукавамъ, такъ какъ она состоитъ также и изъ воздуха, то опять отталкивается оттуда назадъ, а ткань сѣти, благодаря ноздреватости (окружающаго ее) тѣла, то погружается сквозь поры внутрь, то опять выходитъ наверхъ, при чемъ лучи внутренняго огня перемѣшиваясь съ воздухомъ, слѣдуютъ за нимъ въ его движеніи по тому и другому направленію, — и это безъ перерыва совершается до тѣхъ поръ, пока продолжаетъ существовать смертное животное. Кто бы ни былъ тотъ, кто (первый) придумалъ названіе для этого рода (процессовъ), но съ насъ довольно знать и то, что ему усвоено названіе вдыханія и выдыханія[1]. Весь же этотъ механизмъ
- ↑ Это мѣсто, очень важное потому что служитъ исходнымъ пунктомъ для теоріи дыханія, неудобопонятно какъ по причинѣ страннаго уподобленія, выбраннаго Платономъ для уясненія функцій дыхательныхъ органовъ, такъ к потому что Платонъ здѣсь только вскользь говоритъ объ этихъ функціяхъ и уже ниже описываетъ процессъ дыханія и показываетъ секретъ его. Мартенъ опираясь на спеціальныя изслѣдованія (Галіена, Лонка, Гассенди) физіологическихъ теорій Платона, вотъ какъ изъясняетъ это мѣсто и представляетъ Платонову теорію дыханія. Греки, говоритъ онъ, именемъ верши κυρτός называли корзину изъ тростниковыхъ или ивовыхъ прутьевъ, которой форма была—усѣченный цилиндръ и внутри которой была еще другая точно такая же меньшая корзина, имѣвшая сверху одно съ нею отверстіе, а внизу оканчивавшаяся дырою яа подобіе воронки. Рыба свободно проходила сквозь эту дыру и тогда попадала въ пространство между стѣнками обѣихъ корзинъ, но отсюда не могла уже выйги назадъ, потому что дыра была окружена сходящимися въ одну точку прутьями въ направленіи ко дну. Когда Платонъ говоритъ о внутренности своей верши, то разумѣетъ именно это свободное пространство между стѣнками двухъ корзинъ, потому что рыба находилась въ западнѣ лишь въ томъ случаѣ, если
провел в носовые отверстия, и поставил (оба рукава) в такую связь, чтобы, в случае засорения рукава, лежащего во рту (т. е. дыхательного горла), этот другой рукав мог из себя наполнять (воздухом) все каналы (и свои собственные и) даже каналы того рукава. Потом всею остальною частью сети он покрыл всю полую внутренность вашего тела и сделал так, что вта внутренняя (огненная) часть её попеременно то поднимается тихо к рукавам, так как она состоит также и из воздуха, то опять отталкивается оттуда назад, а ткань сети, благодаря ноздреватости (окружающего ее) тела, то погружается сквозь поры внутрь, то опять выходит наверх, при чём лучи внутреннего огня перемешиваясь с воздухом, следуют за ним в его движении по тому и другому направлению, — и это без перерыва совершается до тех пор, пока продолжает существовать смертное животное. Кто бы ни был тот, кто (первый) придумал название для этого рода (процессов), но с нас довольно знать и то, что ему усвоено название вдыхания и выдыхания[1]. Весь же этот механизм
- ↑ Это место, очень важное потому что служит исходным пунктом для теории дыхания, неудобопонятно как по причине странного уподобления, выбранного Платоном для уяснения функций дыхательных органов, так к потому что Платон здесь только вскользь говорит об этих функциях и уже ниже описывает процесс дыхания и показывает секрет его. Мартен опираясь на специальные исследования (Галиена, Лонка, Гассенди) физиологических теорий Платона, вот как изъясняет это место и представляет Платонову теорию дыхания. Греки, говорит он, именем верши κυρτός называли корзину из тростниковых или ивовых прутьев, которой форма была—усеченный цилиндр и внутри которой была еще другая точно такая же меньшая корзина, имевшая сверху одно с нею отверстие, а внизу оканчивавшаяся дырою яа подобие воронки. Рыба свободно проходила сквозь эту дыру и тогда попадала в пространство между стенками обеих корзин, но отсюда не могла уже выйги назад, потому что дыра была окружена сходящимися в одну точку прутьями в направлении ко дну. Когда Платон говорит о внутренности своей верши, то разумеет именно это свободное пространство между стенками двух корзин, потому что рыба находилась в западне лишь в том случае, если
