для рыбы и газовая кухня, вышло бы гораздо лучше. Мы рѣшили, что не станемъ ѣсть яичницы, пока не обзаведемся этими приспособленіями.
Пока мы завтракали, солнце поднялось довольно высоко, вѣтеръ улегся, и утро оказалось хоть куда. Ничто не напоминало намъ о XIX вѣкѣ, и, глядя на рѣку, струившуюся въ лѣсистыхъ берегахъ, на солнце, поднимавшееся надъ горизонтомъ, можно было подумать, что столѣтія, отдѣлявшія насъ отъ достославнаго іюньскаго утра 1215 года, исчезли, и что мы, сыновья англійскихъ іоменовъ, съ ножами за поясомъ, явились подписать знаменательную страницу исторіи, значеніе которой было объяснено простому народу Оливеромъ Кромвелемъ спустя лѣтъ четыреста.
Прекрасное лѣтнее утро — ясное, теплое, свѣтлое. Король Джонъ ночевалъ въ Дункрофтъ-Голлѣ, и городокъ Стэнсъ цѣлый день оглашался звономъ оружія, конскимъ топотомъ, командой начальниковъ, дикими клятвами и грубыми шутками бородатыхъ воиновъ, вооруженныхъ луками, бердышами, пиками, и иностранныхъ копейщиковъ съ ихъ непонятною рѣчью.
Нарядные рыцари и сквайры, усталые и запыленные, толпами съѣзжались въ городъ. Цѣлый вечерь двери боязливыхъ горожанъ были открыты для солдатъ, которымъ требовались пріютъ и пища, — и не плохіе, иначе горе дому и всѣмъ обитателямъ. Въ эти смутныя времена мечъ — судья и присяжный, обвинитель и палачъ, и платитъ за то, что возьметъ, развѣ тѣмъ, что пощадить жизнь обобраннаго, если это ему заблагоразсудится.
На площади собираются вокругъ костровъ войска, явившіяся съ баронами, пьютъ и ѣдятъ, горланятъ застольныя пѣсни, играютъ въ кости и ссорятся. Полосы свѣта отъ костровъ падаютъ на груды оружія. Городскіе ребятишки пробираются сюда поглазѣть на невиданное зрѣлище; а дебе-
