домъ Дмитрія Петровича у Покровскихъ воротъ. Трудно описать радость, которую причинилъ нашъ пріѣздъ этому милому и радушному человѣку. Еще не совсѣмъ оправившійся отъ болѣзни, онъ самъ въ халатѣ, схвативши свѣчу, бросился впереди насъ во второй этажъ, чтобы указать приготовленное намъ помѣщеніе. Напрасно жена его, постоянно дрожавшая надъ слабымъ его здоровьемъ, догоняя насъ на лѣстницѣ, умоляла его не ходить самому: онъ продолжалъ бѣжать черезъ ступеньку, такъ что и мы едва за нимъ поспѣвали, а за нами раздавалось полупечальное и полураздраженное: „Митя! Митя! Боже, Боже! ахъ, какой характеръ!“
В. П. Боткинъ писалъ:
„Наконецъ вы въ Москвѣ!! Даже мнѣ томительно было ваше положеніе — сидѣть у моря и ждать погоду, а каково же вамъ! Досадно думать, что такъ много потеряно времени понапрасну. Теперь я занятъ одною мыслію о вашемъ пріѣздѣ сюда.
„Пріятнѣйшимъ событіемъ въ моей одинокой жизни былъ для меяя неожиданный пріѣздъ Каткова и Леонтьева. Они прожили у меня три дня, и тишина моей квартиры наполнилась шумнымъ и безпрестанно смѣнявшимся раутомъ. Милѣйшій и оригинальнѣйшій Павелъ Михайловичъ Леонтьевъ безвыходно провелъ всѣ три дня дома. Сколько толковъ, какая бесѣда и какая сладость и отрада!
„Паша[1] говорилъ вамъ, что я комфортабельно устроился; дѣйствительно, сосѣдство съ Англійскимъ клубомъ доставляеть мнѣ всѣ возможныя удобства, и уже одно то, что могу всегда имѣть обѣдъ на столько человѣкъ, на сколько окажется надобность, безъ всякихъ хлопоть съ моей стороны. Дай Богъ, чтобы квартиру мою нашла удобною Маша. Во всякомъ случаѣ внутренняя теплота, которую найдете вы въ этихъ маленькихъ комнатахъ, — авось ослабитъ для васъ тѣ неудобства, которыя необходимо сопряжены не съ своимъ гнѣздомъ.
- ↑ Одинъ изъ меньшихъ Боткиныхъ.
