Мы только на минутку, прибавилъ Рапъ, а то надо все передать Небольсину.
Потолковавши послѣ ухода пріѣзжихъ о судьбѣ, ожидавшей дѣйствующихъ лицъ драмы, мы пошли домой объявить Михайлѣ Краснобаеву о томъ, что Крюднеръ будетъ къ обѣду.
Въ 4 часа пришелъ Крюднеръ и, выпивъ двѣ рюмки водки, пообѣдалъ съ великимъ удовольствіемъ и выпилъ предложенный ему мною стаканъ кофею.
— Ко мнѣ, сказалъ онъ, соберется кое кто вечеромъ поиграть въ карты. Вечеръ чудесный, проводите меня до дому.
Когда мы прошли мимо квартиры Кащенокъ, навстрѣчу намъ попался Рапъ.
— А Небольсинъ давно ужь услалъ эстафетъ въ Одессу къ Александру Богдановичу; теперь одна надежда на него. Онъ у насъ молодецъ: своихъ не выдастъ.
— Заходите, сказалъ Крюднеръ, когда мы подошли къ его калиткѣ: потолкуемъ о завтрашней охотѣ; хорошее у васъ ружье, сказалъ онъ мнѣ. Вы сами его изъ Франкфурта вывезли?
— Самъ.
— Посмотрите мое ружье, сказалъ онъ, входя въ свою главную комнату. Ефимъ, подай сюда ружье!
— Ружье хорошее, замѣтилъ Рапъ, да легкоранно.
— Рапъ, перестаньте глупости говорить! вспылилъ Крюднеръ. — А ужь про собаку и говорить нечего! Бриганъ, иси! крикнулъ Крюднеръ; и на зовъ его изъ спальни явилась сѣрая въ краплинахъ французская собака. — Вы увидите, какое это сокровище на охотѣ.
— Собака хороша, замѣтилъ Ранъ, но безъ аппелю.
— Честное слово, Рапъ, это изъ рукъ вонъ! Ефимъ, выведи корнета Рапа! подай ему его фуражку и попроси выдти вонъ.
Взявши фуражку изъ рукъ Ефима, Рапъ самъ по дамски просунулъ руку черезъ локоть Ефима и вышелъ вмѣстѣ съ нимъ въ дверь. Но не прошло и пяти минутъ, какъ онъ снова вошелъ и раскланиваясь воскликнулъ: „добрый вечеръ, баронъ, и вамъ, господа!“
На другой день въ 6 ч. утра, лихо прозвенѣвъ колоколь-