„Элеонорка, кричалъ Гайли, поди сюда, я долженъ тебѣ вытягивать носъ“. И каждый разъ онъ исполнялъ это самымъ серьезнымъ образомъ.
Пропуская эскадронъ справа по одному, Эдуардъ Иван., при видѣ плохаго ѣздока, восклицалъ: „вахмистръ, бери его за носъ, онъ физикъ“. И вахмистръ, подъѣзжая къ виновному, дралъ его за носъ.
Но вернемся въ залу Кашириныхъ, въ которой накрытъ длинный столъ, уставленный разными домашними водицами, дешевымъ виномъ и прекрасными наливками.
— Милости просимъ, говоритъ хозяинъ, указывая на столъ съ закусками, уставленный всевозможными водками, чудесной домашней ветчиной, вкусной таранью и маринованной рыбой и грибами. Всему этому многочисленные гости оказывали величайшую честь, равно какъ и простому, но вкусному и обильному обѣду. Въ лѣтнюю пору, когда липовая аллея представляетъ защиту отъ жара, два человѣка несутъ туда большой кондитерскій самоваръ, чайники, кофейники и кувшины съ превосходными сливками. Къ вечеру гости возвращаются въ домъ и охотники покозырять садятся за ломберные столы, а другіе отправляются къ дѣвицамъ болтать и упрашивать Алевтину Николаевну спѣть ея небольшимъ, но пріятнымъ голоскомъ какой нибудь романсъ. Начинается застѣнчивое отнѣкиванье и затѣмъ старшія сестры, вмѣстѣ съ Ольгой Николаевной во главѣ, а равно и подходящій съ неугасимой сигарой Никол. Ѳед., убѣдительно повторяютъ: „Левтикъ, спой, вѣдь ты не оперная пѣвица, спой, какъ можешь“. И Левтикъ развертываетъ ноты и поетъ:
„Petite fleure de bois
Toujours, toujours caché“.
Пѣніемъ очевидно болѣе всѣхъ восхищенъ Крюднеръ, котораго Гайли все время не забывалъ угощать то вишневкой, то сливянкой. Лицо Крюднера раскраснѣлось до самыхъ бѣлковъ, и онъ какъ ни въ чемъ не бывало развязно прислоняется къ дверному косяку изъ гостиной въ музыкальную комнату.
