околодку торговецъ дамскимъ товаромъ еврей Фавель, представлявшій весь свой товаръ въ безграничное распоряженіе Елизаветы Ѳедоровны. И тотчасъ же по всѣмъ комнатамъ раздался трескъ разрываемыхъ ситцевъ, кисеи и барежа. Дамы, хотя и не переставали бесѣдовать съ нами, занялись усерднымъ шитьемъ приданаго, тѣмъ болѣе, что съ общаго согласія заинтересованныхъ лицъ свадьба назначена была черезъ двѣ недѣли. Хотя Штернъ былъ лютеранинъ, невѣста его по матери была православная, и бракосочетаніе должно было произойти въ православной церкви.
Не желая съ моими искательствами являться послѣ ужина съ горчицей, я мало по малу перенесъ ихъ на Буйницкую. Принимая мои любезности, красавица не прочь была и подтрунить надо мною. Такъ, напримѣръ, по поводу шарады: мое первое — музыкальная нота, мое второе — буква, а цѣлое птица, — Буйницкая, очевидно учившаяся музыкѣ по французски, стала утверждать, что птица моей шарады: ut—ka, а не утка.
До дня свадьбы я успѣлъ съѣздить въ эскадронъ, и запастись параднымъ оберрокомъ. Возвратившись въ Ѳедоровку, я засталъ полонъ домъ гостей. Кромѣ родителей невѣсты и Алекс. Ильича съ женою, — къ Штерну пріѣхали изъ полка: холостой братъ Буйницкаго и его товарищъ въ качествѣ шаферовъ. Послѣ ранняго завтрака стали собираться въ приходскую церковь, отстоявшую отъ Ѳедоровки верстахъ въ 4-хъ. Какъ нарочно, была ужасная мятелъ, что говорится „свѣту Божьяго не видать“. У крыльца стояли наши офицерскія лошади, запряженныя въ открытая сани, а для дамъ было приготовлено три закрытыхъ возка. Шаферамъ нашили розовые банты, и наконецъ изумительно красивая въ свадебномъ нарядѣ въ залу вошла сіяющая счастьемъ Камилла.
Не знаю, какъ это случилось, но во второмъ четверо-мѣстномъ возкѣ оказалось свободное мѣсто, на которое дамы пригласили меня. Моимъ парнымъ санямъ пришлось идти порожнякомъ. Долгій переѣздъ по затрудненной переносами дорогѣ, сократился для меня пріятною бесѣдой. Но вотъ поѣздъ остановился, и между порывами мятели въ стекло возка можно было различить близкую церковную ограду. Значитъ
