женіемъ потирая ладони, какъ дѣлалъ это въ шуточномъ расположеніи Лизочка думаетъ, что Мишельчикъ архіерей; что же я могу тутъ измѣнить и чѣмъ помочь?
Сумерки превратились въ ночь, комнаты освѣтились, и обѣденный часъ давно миновалъ, а свадебный поѣздъ все еще не возвращался. По глазамъ проходившей мимо накрытаго стола старушки Префацкой я видѣлъ, что ей ужасно хотѣлось меня побранить.
Отъ времени до времени и Мих. Ильичъ выходилъ изъ кабинета и какъ-то ожесточенно потиралъ ладони. Мятель не утихала, въ ожидающихъ невольно возникало тяжелое безпокойство и чувство совершенной безпомощности. Въ восьмомъ часу вечера засыпанные снѣгомъ кавалеры показались въ передней; затѣмъ вошли и дамы. Всѣ усталые и измученные. Начались поздравленія, а главное распросы: что и какъ.
— Слава Богу! восклицала добрая Елизавета Ѳедоровна: все благополучно кончено. Послѣ отказа священника мы попоѣхали за 7 верстъ въ другой приходъ, гдѣ 75-лѣтній священникъ сказалъ, что съ радостію обвѣнчаетъ, такъ какъ его за старостью лѣтъ подъ судъ не отдадутъ. Но и набрались мы скандалу, да и еще при католикахъ провожатыхъ. По польскому обычаю на розовый коврикъ, подъ ноги жениха и невѣсты шафера наклали золотыхъ, которые должны были поступить священнику. Но послѣдній не разъ замѣчалъ, что пѣвшій дьячекъ, низко кланяясь, подхватывалъ съ коврика по золотому, и затѣмъ раздавался дребезжащій старческій голосъ: „не тронь, скотина!“
Но какъ бы то ни было, все обошлось благополучно, къ общей радости.
Чтобы не возвращаться къ четѣ Штернъ, скажу, что было мнѣ извѣстно о ней впослѣдствіи. Камилла явилась повтореніемъ своей матери, Любви Ильиничны, до самозабвенія обожавшей мужа и дѣтей. На слѣдующее лѣто, сопровождая мужа въ походѣ, она ѣхала въ коляскѣ впередъ до эскадронной квартиры, чтобы все приготовить Штерну, начиная съ кофея. Но чтобы дать возможность деньщику, снявши армякъ, поставить самоваръ и затопить печку, она отбрасывала ву-
