ВВЕДЕНІЕ.
[Италія и наслѣдіе римской древности.]
Ни одна страна въ Европѣ не была свидѣтельницей столь разнообразныхъ и глубоко-захватывающихъ переворотовъ, какъ Италія. И тотъ величайшій кризисъ, какой только когда-либо испытало человѣчество въ исторіи — распаденіе античнаго міровладычества и возникновеніе новаго, основаннаго на крови Христа, — должна была особенно смутно и бурно пережить Италія. Тогда ей было предназначено образовать мостъ между древностью и христіанской эпохой. Для послѣдней сохранила она палладій будущности, камень, на которомъ была основана церковь: съ другой стороны, и древность завѣщала ей разнообразные останки — наслѣдство большее, чѣмъ можно было бы подумать съ перваго взгляда. Если гдѣ-либо долженъ былъ возродиться античный духъ и вступить въ самыя поры новыхъ организмовъ, то это именно въ Италіи.
Италія сохранила въ наиболѣе чистой и вѣрной формѣ, не смотря на всѣ смѣшенія народовъ, то нарѣчіе, на которомъ древніе Римляне излагали свои мысли. Болѣе, чѣмъ гдѣ-либо космополитскій языкъ Лаціума остался здѣсь, въ этомъ средоточіи церковной и образованной жизни, языкомъ дѣловитости, учености и богослуженія. Извѣстно, далѣе, что единственное въ своемъ родѣ и вмѣстѣ съ владычествомъ надъ народами величайшее твореніе древнихъ Римлянъ, — ихъ право и наука права, — никогда не теряли своего значенія въ Италіи, хоть и довольно жалко влачили свое существованіе въ конторахъ нотаріусовъ. Это Римское право постепенно и незамѣтно, такъ же какъ кровь народовъ древняго міра смѣшивалась съ кровью вновь выступающихъ племенъ, то слегка окрашивало, то глубже проникало образъ мыслей послѣднихъ, ихъ общественную и политическую жизнь.
Но и кромѣ этого новое населеніе унаслѣдовало еще массу воспоминаній о геройскомъ поколѣніи Ромула, покорившемъ міръ. Часто существуетъ только памятникъ и стоитъ загадочнымъ привидѣніемъ, какъ это видно изъ средневѣковыхъ сказаній о конной статуѣ Марка Аврелія или о постройкѣ Пантеона. Часто является
[Италия и наследие римской древности.]
Ни одна страна в Европе не была свидетельницей столь разнообразных и глубоко-захватывающих переворотов, как Италия. И тот величайший кризис, какой только когда либо испытало человечество в истории — распадение античного мировладычества и возникновение нового, основанного на крови Христа, — должна была особенно смутно и бурно пережить Италия. Тогда ей было предназначено образовать мост между древностью и христианской эпохой. Для последней сохранила она палладий будущности, камень, на котором была основана церковь: с другой стороны, и древность завещала ей разнообразные останки — наследство большее, чем можно было бы подумать с первого взгляда. Если где либо должен был возродиться античный дух и вступить в самые поры новых организмов, то это именно в Италии.
Италия сохранила в наиболее чистой и верной форме, не смотря на все смешения народов, то наречие, на котором древние Римляне излагали свои мысли. Более, чем где либо космополитский язык Лациума остался здесь, в этом средоточии церковной и образованной жизни, языком деловитости, учености и богослужения. Известно, далее, что единственное в своем роде и вместе с владычеством над народами величайшее творение древних Римлян, — их право и наука права, — никогда не теряли своего значения в Италии, хоть и довольно жалко влачили свое существование в конторах нотариусов. Это Римское право постепенно и незаметно, так же как кровь народов древнего мира смешивалась с кровью вновь выступающих племен, то слегка окрашивало, то глубже проникало образ мыслей последних, их общественную и политическую жизнь.
Но и кроме этого новое население унаследовало еще массу воспоминаний о геройском поколении Ромула, покорившем мир. Часто существует только памятник и стоит загадочным привидением, как это видно из средневековых сказаний о конной статуе Марка Аврелия или о постройке Пантеона. Часто является
