лись черезъ каждые четыре часа, прорубь, обнесенная ледяной стѣной, для барометрическихъ изслѣдованій и добыванія животныхъ съ морского дна; въ опредѣленные промежутки времени продѣлывались во льду буровыя скважины для наблюденія за ростомъ, а впослѣдствіи и уменьшеніемъ толщины льда. Въ ноябрѣ установили въ особомъ ледяномъ домѣ приборъ для футшточныхъ наблюденій. «Таймыръ» стоялъ на глубинѣ 11 саженъ.
16-го октября на «Таймырѣ» было снова волненіе, на этотъ разъ иного характера — ждали первыхъ гостей съ «Вайгача», стоявшаго теперь въ 28 верстахъ, шелъ его командиръ, капитанъ 2 ранга П. А. Новопашенный. Это было первое путешествіе черезъ ледяныя поля и очень неудобныя для ходьбы торосы, которыми въ изобиліи былъ окруженъ «Вайгачъ». Переходъ съ самодѣльными санями и 12-пудовымъ грузомъ былъ сдѣланъ благополучно, если не считать незначительныхъ отмороженій: температура воздуха была около −28°.
На слѣдующій день неожиданно были получены кое-какія вѣсти о войнѣ: радіостанція «Эклипса» приняла нѣсколько фразъ на норвежскомъ языкѣ; повидимому, депешу передавала станція Инге у Нордкапа на о. Шпицбергенъ. Къ сожалѣнію, въ перехваченныхъ извѣстіяхъ ни слова не говорилось о военныхъ дѣйствіяхъ Россіи; о нихъ мы узнали, въ общихъ чертахъ, все главное въ половинѣ января.
20-го октября SW-мъ штормомъ взломало и сторосило ледъ вокругъ «Вайгача», который снова дрейфовало на NO, временами со скоростью ½ мили въ часъ. Черезъ недѣлю командиръ «Вайгача» ушелъ на свой корабль, который засталъ все еще дрейфующимъ и окруженнымъ многочисленными каналами.
Уже давно были видны частыя и продолжительныя сѣверныя сіянія, которыя тщательно регистрировались; впрочемъ, это удивительное и прелестное явленіе очень трудно отмѣчать болѣе точно, до такой степени зачастую быстро мѣняется видъ и расположеніе полосъ, лучей и завѣсъ, ихъ яркость и цвѣтъ. Еще труднѣе образно передать словами неизъяснимый нѣжный блескъ, красоту и заманчивую таинственность чудеснаго феномена.
лись через каждые четыре часа, прорубь, обнесенная ледяной стеной для барометрических исследований и добывания животных с морского дна; в определенные промежутки времени проделывались во льду буровые скважины для наблюдения за ростом, а впоследствии и уменьшением толщины льда. В ноябре установили в особом ледяном доме прибор для футшточных наблюдений. «Таймыр» стоял на глубине 11 сажен.
16 октября на «Таймыре» было снова волнение, на этот раз иного характера — ждали первых гостей с «Вайгача», стоявшего теперь в 28 верстах, шел его командир, капитан 2 ранга П. А. Новопашенный. Это было первое путешествие через ледяные поля и очень неудобные для ходьбы торосы, которыми в изобилии был окружен «Вайгач». Переход с самодельными санями и двенадцатипудовым грузом был сделан благополучно, если не считать незначительных отморожений: температура воздуха была около −28°.
На следующий день неожиданно были получены кое-какие вести о войне: радиостанция «Эклипса» приняла несколько фраз на норвежском языке; по-видимому, депешу передавала станция Инге у Нордкапа на о. Шпицберген. К сожалению, в перехваченных известиях ни слова не говорилось о военных действиях России; о них мы узнали в общих чертах все главное в половине января.
20 октября SW штормом взломало и сторосило лед вокруг «Вайгача», который снова дрейфовало на NO, временами со скоростью ½ мили в час. Через неделю командир «Вайгача» ушел на свой корабль, который застал все еще дрейфующим и окруженным многочисленными каналами.
Уже давно были видны частые и продолжительные северные сияния, которые тщательно регистрировались; впрочем, это удивительное и прелестное явление очень трудно отмечать более точно, до такой степени зачастую быстро меняется вид и расположение полос, лучей и завес, их яркость и цвет. Еще труднее образно передать словами неизъяснимый нежный блеск, красоту и заманчивую таинственность чудесного феномена.
