сіяхъ нерѣдко принималъ участіе полковнихъ Ф. Ф. Чеботаревъ, начальникъ Шураханскаго уѣзда, также горячо интересовавшійся приведеніемъ въ извѣстность состава почвы новопріобрѣтеннаго края. Главныя экскурсіи были въ горы Шейхъ-Джейли и вверхъ по правому берегу Аму до бухарской границы въ урочищѣ Мишеклы. Разстояніе этой границы отъ устья Аму-Дарьи 470 верстъ. Экскурсіи эти были окончены 30 августа. Никакихъ непріятностей, кромѣ сильнаго зноя, при нихъ не было. Недостатокъ въ водѣ ощущался лишь въ горахъ Шейхъ-Джейли. Вода Аму-Дарьи хотя и мутна отъ тончайшихъ глинистыхъ частицъ, но по отстаиваніи необыкновенно хороша для завариванія чая. Въ свѣжей провизіи недостатка также не было, ибо въ хивинскихъ селеніяхъ всегда находили баранину, фрукты, печеныя лепешки; изъ фруктовъ при насъ были персики, виноградъ, а особенно арбузы и множество сортовъ дынь, но сливы и абрикосы въ это время года уже кончились. Не могу не припомнить здѣсь пресловутое „силяу“. Въ Хивѣ часто не берутъ деньги за покупки и предлагаютъ ихъ въ подарокъ (силяу), въ вѣрномъ разсчетѣ, что ваше отдариваніе будетъ дороже стоимости предмета.
Степь Кизылъ-кумъ, растилающаяся между средними теченіями Аму и Сыра, обѣщала много интереснаго, такъ какъ по ней проходятъ горныя цѣпи. Устройствомъ путешествія моего изъ Петро-Александровска черезъ эту степь въ Самаркандъ я исключительно обязанъ находчивой распорядительности генерала Иванова. Такъ какъ конвой возможно было дать мнѣ лишь до Минъ-булака (180 верстъ отъ Петро-Александровска), то генералъ распорядился вызвать изъ степи въ Петро-Александровскъ наиболѣе вліятельныхъ біевъ, киргизскаго Ультабаръ Инжекова и каракалпакскаго Кабылбай Мугрепова, и сдать имъ меня на-поруки съ тѣмъ, чтобъ они, съ своими джигитами (вооруженными всадниками), проводили меня до Тамды (главнаго административнаго пункта въ Кизылъ-Кумахъ), куда, на встрѣчу мнѣ, должны были выѣхать джигиты изъ Самарканда, которыхъ, по просьбѣ H. А. Иванова, обѣщалъ послать генералъ A. К. Абрамовъ, начальникъ
