Тамдахъ-же встрѣтили насъ и бухарскіе джигиты, прибывшіе на аргамакахъ изъ Самарканда. Красивыя лица этихъ джигитовъ, ихъ франтовской нарядъ, особаго устройства сѣдла и проч. представляли большой контрастъ тому, что̀ мы видѣли у киргизовъ. Къ сожалѣнію, самый коренастый изъ этихъ джигитовъ на пути получилъ такую сильную лихорадку, что не могъ держаться на ногахъ. Снабдивъ его запасомъ хинина и чая, пришлось оставить его на попеченіе Достъ-Мухамеда.
Послѣдніе переходы передъ Нуратинскими горами были трудны, такъ какъ воды въ кудукахъ или не было вовсе, или она была то сильно солоновата, то вонюча; мы были лишены возможности пить чай и жажду утоляли тѣми немногими дынями, которыя получили въ Тамдахъ; бѣдныя-же лошади находились въ положеніи совсѣмъ критическомъ. Бухарская крѣпость Нурата осталась у насъ верстахъ въ семидесяти вправо, но куратинскій бекъ, прослышавъ о слѣдованіи русскаго путешественника, выслалъ своего родственника съ свитой насъ привѣтствовать. Встрѣча произошла на ночлегѣ какъ-разъ у такого кудука, въ которомъ воды не было. Бекъ выслалъ намъ на четырнадцати подносахъ подарки, состоящіе изъ рису, миндальныхъ орѣховъ, сушенныхъ фруктовъ, различныхъ сладостей и трехъ халатовъ; отъ подарковъ, по обычаю страны, невозможно было отказаться, но отдариваніе такого сюрприза сильно подорвало мои запасы.
Переваливъ черезъ Нуратины, мы были уже въ долинѣ Заравшана. Въ Нуратинскихъ горахъ, особенно по южному ихъ склону, живутъ осѣдло, въ сакляхъ, туркмены. Они занимаются хлѣбопашествомъ, но для заработковъ главнѣйше идутъ въ города Бухару и Каты-курганъ. Долина Заравшана, съ ея кишлаками (селеніями), окруженными плантаціями и фруктовыми садами, была прелестна. 28 сентября мы достигли Самарканда, прослѣдовавъ почти 700 верстъ отъ Петро-Александровска. Самаркандъ, лежащій среди роскошной природы, связанный съ воспоминаніями объ Александрѣ Великомъ, Чингисъ-ханѣ, Тамерланѣ, полный замѣчательнѣйшихъ историческихъ памятниковъ, полный кипучей, пестрой жизни азіятовъ, производитъ глубокое впечатлѣніе на путешествен-
