вышепредставленнаго состава продолжаются постоянно. Верстахъ въ 10 южнѣе Кутанъ-булака, въ грязнозеленыхъ, ржавопятнистыхъ, сильно растрескавшихся глинахъ встрѣчено много олигоценовыхъ окаменѣлостей. Нѣкоторые пласты глинъ имѣли цвѣтъ лиловый, бурый и вообще чрезвычайно напоминали подобныя образованія у Дальняго Маяка, у Форта Александровскаго, на Унгозѣ, у Каратіе, Койсу, Кара-Тамака и въ нѣкоторыхъ другихъ мѣстахъ. Верстъ десять еще южнѣе, зеленоцвѣтныя породы усилились въ толщинѣ своей болѣе обыкновеннаго. Они представляли грязнозеленые пески съ подчиненными имъ пепельносѣрыми или же фіолетовыми сланцеватыми глинами. На плоскостяхъ наслоенія послѣднихъ иногда замѣчались сажистыя примазки съ неясными отпечатками растеній. Примазки эти въ другихъ мѣстахъ вѣроятно усиливаются, и это, вѣроятно, дало поводъ къ обозначенію на Бутаковской картѣ Арала мѣстъ нахожденія бураго угля.
Зеленоцвѣтныя породы хотя здѣсь и усиливаются, но нечасто однакожъ выходятъ они къ самому берегу моря; на противъ, обвалившіеся сарматскіе известняки обыкновенно занимаютъ тутъ, такъ сказать, аванъ-сцену. Вообще путешествуя вдоль чинка, скоро убѣждаешься, что терраса его представляетъ два рода явленій. Если сарматскіе известняки, обыкновенно въ разстроенномъ пластованіи, составляютъ передовыя обнаженія, то ясно, что они сползли по глинамъ къ самому морю. Скалы ихъ тутъ нерѣдко стоятъ въ самомъ морѣ, такъ что, для объѣзда ихъ, намъ приходилось дѣлать десятки саженъ моремъ, погружаясь выше брюха лошадей. Обнаженія эти иногда совершенно собою заслоняютъ толщи зеленоцвѣтныхъ породъ, такъ что позади сползшихъ и обвалившихся скалъ, на дальномъ планѣ, бываетъ видѣнъ одинъ только высоко поднимающійся бѣлый карнизъ чинка. Поднявшись же на террасу, за сползшими сейчасъ встрѣчаешь породы зеленаго цвѣта, которыя не были видны съ берега; передъ глазами тутъ раскрывается также вся горизонтальность пластовъ карниза или верхняго уступа чинка. Въ другихъ случаяхъ, напротивъ, сланцеватыя глины и пески являются у
