Я женатъ и не для свѣта,—
Для меня жена моя,
За душой одна монета,—
Но ея не занялъ я.
5 Въ долгъ ничѣмъ я не ссужаю
Изъ сосѣдей никого,
Да и самъ не занимаю
У сосѣда ничего.
Не бывалъ я господиномъ
10 И слугой ни для кого,—
Но съ мечомъ моимъ стариннымъ
Не страшусь я ничего!
Пусть мой голосъ мало значитъ,
Пусть живу я бѣднякомъ—
15 Обо мнѣ никто не плачетъ.
Я не плачу ни о комъ!
Я женат и не для света, —
Для меня жена моя,
За душой одна монета, —
Но её не занял я.
5 В долг ничем я не ссужаю
Из соседей никого,
Да и сам не занимаю
У соседа ничего.
Не бывал я господином
10 И слугой ни для кого, —
Но с мечом моим старинным
Не страшусь я ничего!
Пусть мой голос мало значит,
Пусть живу я бедняком —
15 Обо мне никто не плачет.
Я не плачу ни о ком!
За долиною той старый Робинъ живетъ,
И ему ото всѣхъ по заслугамъ почетъ.
И земель, и казны вдоволь есть у него.
Но красавица дочь мнѣ дороже всего.
5 Хороша, какъ весенняя зорька, она
И, какъ вечеръ весенній, кротка и ясна,—
Беззаботна, какъ лань,—и для сердца милѣй,
Чѣмъ сіяніе дня для печальныхъ очей…
Но не пара мы съ ней: древнимъ именемъ гордъ,
10 Старый Робинъ отецъ—по рожденію лордъ,
Я же сынъ бѣдняка и, любовь затая,
Знаю: въ этой любви смерть таится моя.
И не радостно свѣтъ я встрѣчаю дневной
И забвенія нѣтъ мнѣ порою ночной,
15 Я какъ призракъ брожу, не могу я уснуть,
И щемящая боль надрываетъ мнѣ грудь.
Будь не графская дочь, а проста и бѣдна,—
Улыбнулась бы мнѣ, пожалѣла бъ она;
И для счастья тогда не хватило бъ рѣчей,
20 Какъ въ рѣчахъ не излить мнѣ печали моей!
За долиною той старый Робин живёт,
И ему ото всех по заслугам почёт.
И земель, и казны вдоволь есть у него.
Но красавица дочь мне дороже всего.
5 Хороша, как весенняя зорька, она
И, как вечер весенний, кротка и ясна, —
Беззаботна, как лань, — и для сердца милей,
Чем сияние дня для печальных очей…
Но не пара мы с ней: древним именем горд,
10 Старый Робин отец — по рождению лорд,
Я же сын бедняка и, любовь затая,
Знаю: в этой любви смерть таится моя.
И нерадостно свет я встречаю дневной
И забвения нет мне порою ночной,
15 Я как призрак брожу, не могу я уснуть,
И щемящая боль надрывает мне грудь.
Будь не графская дочь, а проста и бедна, —
Улыбнулась бы мне, пожалела б она;
И для счастья тогда не хватило б речей,
20 Как в речах не излить мне печали моей!
Бушуетъ буря, ночь темна
И у твоей двери,
Я одинока и грустна
Стою, лордъ Грегори.
5 Меня отринула семья
За то, что я люблю!
Пусть не любима больше я—
О жалости молю.
Ты помнишь тѣнь густыхъ аллей,
10 Гдѣ, внявъ твоей мольбѣ,
Впервые я въ любви своей
Открылася тебѣ?
Мнѣ въ душу рѣчь твоя лилась,
И вѣрности полна—
15 Тебѣ навѣки въ этотъ часъ
Довѣрилась она.
Бушует буря, ночь темна
И у твоей двери,
Я одинока и грустна
Стою, лорд Грегори.
5 Меня отринула семья
За то, что я люблю!
Пусть нелюбима больше я —
О жалости молю.
Ты помнишь тень густых аллей,
10 Где, вняв твоей мольбе,
Впервые я в любви своей
Открылася тебе?
Мне в душу речь твоя лилась,
И верности полна —
15 Тебе навеки в этот час
Доверилась она.
