другая, проходящая через внутренюю сущность всех вещей, как бы подземная связь, благодаря которой с одного пункта явления можно непосредственно воздействовать на всякий другой, в силу какого-то nexus metaphysici; что, следовательно, должно быть возможно воздействие на предметы изнутри, вместо обычного воздействия извне — именно воздействие явления на явление силой внутренней сущности его, которая во всех явлениях одна и та же; что, как в причинной связи мы действуем в качестве naturae naturatae, так мы способны, по-видимому, действовать и в качестве naturae naturantis и на данное мгновение придавать микрокосму силу макрокосма; что перегородки индивидуации и обособления, как бы прочны они ни были, все-таки могут при благоприятных условиях допускать и общение, — так сказать, за кулисами, или наподобие скрытой игры под столом; и что подобно тому как при сомнамбулистическом ясновидении наблюдается прекращение индивидуального обособления познания, так может быть и прекращение индивидуального обособления воли. Подобная мысль не могла возникнуть эмпирическим путем, и не опытное подтверждение могло поддерживать ее на протяжении всех истекших времен и во всех странах: ведь в большинстве случаев опыт должен был идти ей прямо наперерез. Я поэтому держусь того мнения, что источника этой, столь общей всему человечеству и даже, несмотря на все противоречие опыта и наперекор здравому человеческому смыслу, неискоренимой мысли следует искать весьма глубоко, именно — во внутреннем чувстве всемогущества воли самой по себе, той воли, которая составляет внутреннюю сущность человека и, в то же время, всей природы, и в примыкающем к этому чувству предположении, что такое всемогущество хоть изредка каким-то образом может осуществляться и силами индивидуума. Люди неспособны были исследовать и отграничить, что может быть под силу этой воле, как вещи в себе, и что под силу ей в ее отдельном проявлении; без дальних слов допускали они поэтому, что она, при известных обстоятельствах, в состоянии разрушать границы индивидуации: ибо упомянутое внутреннее чувство упорно противилось навязанному опытом сознанию, что
|
Тот бог, что сердцу говорит,— |
Согласно изложенной основной мысли, мы находим, что, при всех попытках магического воздействия, применявшееся физи-
- ↑ Перев. А. А. Фета.
