здесь от господства и руководительства со стороны интеллекта, — а с ним и мотивов, отчего она и выступает в качестве слепой, неукротимой, разрушительной силы природы и выражается в стремлении уничтожать все, что попадается на ее дороге. Сорвавшаяся таким образом воля напоминает поток, который прорвал свою плотину, копя, который сбросил своего всадника, часы, из которых вынули тормоз винтов. Впрочем, это освобождение воли от интеллекта распространяется только на разум, т. е. на рефлективное, а не на интуитивное знание, потому что иначе воля оставалась бы без всякого руководительства, а следовательно, человек — без движения. Субъект, пришедший в бешенство, воспринимает объекты, — ведь он на них и набрасывается; он сознает свои текущие поступки, он впоследствии сохраняет о них и воспоминание. Но только действует он безо всякой рефлексии, т. е. безо всякого руководительства со стороны разума, — он совершенно не может соображать и мыслить ни о чем отсутствующем, прошедшем и будущем. Когда же припадок проходит и разум снова получает свое господство, его функция совершается правильно, так как его собственная деятельность не извращена здесь или разрушена, а только воля нашла себе возможность на некоторое время совсем уклониться от него.
Если зрелище красивого ландшафта производит на нас такое отрадное впечатление, то этому способствует между прочим глубокая правдивость и последовательность природы. Конечно, не логика служит здесь для нее путеводной нитью, не в сочетании доводов и силлогизмов, верхних и нижних посылок, и заключений выступает она, — но все-таки она руководится аналогичной связью закона причинности, в явном сочетании причин и действий. Всякая, хотя бы самая слабая модификация, какой подвергается объект в силу своего положения, умаления, прикрытия чем-нибудь другим, расстояния, освещения, линейной и воздушной перспективы и т. д., сейчас же точнейшим образом сказывается в его действии на наш глаз и строго ставится в счет; индусская пословица: „каждое рисовое зернышко отбрасывает свою
- ↑ Эта глава относится к § 38 первого тома.
