ступка, столь натянуто и неудачно заступающее место долженствования, избрано лишь потому, что Soll (должен) есть именно язык заповедей. Таким образом, приведенное определение: „обязанность есть необходимость поступка из уважения перед законом“, выраженное простым и прямым языком, т. е. без маски, будет гласить: „обязанность обозначает поступок, который должен быть совершен из повиновения перед законом“. — Вот в чем „ядро пуделя“.
Теперь обратимся к закону, этому последнему основному камню кантовской этики! Каково его содержание? И где он написан? В этом главный вопрос. Замечу прежде всего, что тут два вопроса: один касается принципа, другой фундамента этики — две совершенно различные вещи, хотя они по большей части и иногда, конечно, умышленно смешиваются.
Принцип или верховное основоположение этики есть наиболее сжатое и точное выражение для предписываемого ею образа действий или, если она не имеет императивной формы, для того образа действий, за которым она признает истинную моральную ценность. Это, стало быть, выраженное в одном предложении наставление к добродетели вообще, т. е. ὃ, τι добродетели. — Фундамент же этики есть διότι добродетели, основа, почему что-либо вменяется в обязанность или рекомендуется или заслуживает похвалы, — все равно, ищут ли эту основу в природе человека, или в условиях внешнего миропорядка, или в чем-нибудь другом. Как во всех науках, точно также и в этике надлежало бы ясно различать ὃ, τι от διότι. Между тем большинство этиков намеренно игнорируют эту разницу, — вероятно, потому, что указать ὃ, τι так легко, а определить διότι такая ужасная трудность: вот почему охотно стараются возместить бедность на одной стороне богатством на другой и, совмещая ту и другое в одном предложении, осуществить счастливое сочетание между Πενια и Πορος. В большинстве случаев это происходит таким образом, что хорошо известное всякому ὃ, τι выражают не прямо, а втискивают его в искусственную формулу, откуда, его еще надо вывести как заключение из данных посылок, — при чем читателю кажется тогда, будто он узнал не только содержание, но и основание данного принципа. В этом можно легко убедиться на большинстве общеизвестных моральных принципов. А так как я, с своей стороны, в последующей части не задаюсь подобными фокусами, но желаю поступать честно и не выдавать принцип этики в то же время за ее фундамент, а, напротив, имею в виду вполне отчетливо их разграничить, то я хочу уже здесь дать выражение тому ο, τι, т. е. принципу, основоположению, в содержании которого собственно согласны все этики, в какие бы различные формы они его ни облекали. И вот, по-моему, наиболее простое и ясное для
