Если обратимся к самому явлению, то возникновение белизны из цветов не представляет никакого затруднения при употреблении чисто физиологических цветов; если мы обратим, например, глаза после восприятия какого-либо цвета на другой цвет, представляющий его дополнение, то не последует ни того ни другого физиологического спектра. Но такого рода чисто отрицательный опыт нисколько не приводит к очевидности того, что обе части разделенной надвое деятельности ретины возбуждаются к действию хотя одновременно, но независимо одна от другой, — к каковой очевидности должно быть приведено исследование. Хотя это едва ли может быть достигнуто и представляет почти непреодолимые затруднения, во всяком случае спрашивается, могут ли две внешних причины, действуя сразу на одно и то же место ретины, вызывать ощущение белого цвета, тогда как, воздействуя на глаз отдельно, они вызывают какой-либо другой, частный цвет и его дополнение. Если бы это явление получилось при посредстве физических или химических цветов, оно приобрело бы положительную достоверность. Но это всегда сопряжено с некоторыми затруднениями, так как тогда дело идет уже не собственно о цветах согласно с нашим определением их, а о внешних причинах, которые, воздействуя на глаз, возбуждают ощущение цвета, т. е. разделение на две части деятельности ретины. Намереваясь рассмотреть внешние причины, насколько они относятся к предмету нашего исследования, ниже, мы предпошлем однако будущему исследованию некоторые краткие замечания и в настоящую минуту. Итак, во внешней причине, именно в физическом или химическом цвете, должно находиться не только то, что возбуждает одну из частей разделенной на две части деятельности ретины, но, равным и образом, и нечто другое, обуславливающее бездеятельность другой ее части, вследствие покоя которой возникает το σκιερον самого цвета; так как первое представляет самый свет, то последнее необходимо должно быть некоторым материальным субстратом, противоположным свету и задерживающим его; субстрат этот, как материя, остается даже после соединения двух цветов; оставшись же после исчезнувших в силу соединения цветов, он производит, воздействуя на глаз, ощущение серого цвета. Так как он не находится уже в связи со светом особым, свойственным ему, образом, то он не возбуждает уже и качественного разделения на две части деятельности ретины; тем не менее субстрат этот все еще остается и, существуя после устранения причины цветов в качестве „caput mortuum“, употребляя техническое выражение химии, все еще сопротивляется свету и вызывает уже чисто количественное деление деятельности ретины. Такова причина затруднительного возникновения белизны из физических и тем более
